Они его придумали сами. Свой мир, свою войну и свои роли.
Пора бы складывать все свои тексты в одном месте, а так как мне лень, но я очень стараюсь лень победить, выложу самый большой макси и даже с заглушечкой. Вот.
Эндшпиль, джен, гет
Эндшпиль, джен, гет
Название: Эндшпиль
Автор: fandom Lucius Malfoy 2016
Бета: fandom Lucius Malfoy 2016, Анонимный доброжелатель
Размер: макси, ~ 39 тыс слов
Пейринг/Персонажи: Люциус Малфой/Нарцисса Малфой, Сол Крокер/Нарцисса Крокер (Малфой), Сириус Блэк, Северус Снейп, ОМП в количестве
Категория: джен, гет
Жанр: приключения, экшен, драма, романс
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Пешки на доске напоминают фигурки людей. Они двигаются: идут на работу и в гости, встречаются, разговаривают, играют, влюбляются, умирают и рождаются снова. Ничего не подозревая, они проживают свою миниатюрную жизнь в дальней комнате белой башни за самой черной в мире дверью.
Иллюстрация: "Арка", "Игроки"
Примечание/Предупреждения: Эндшпиль (от нем. endspiel — «конец игры») — заключительная часть шахматной партии.
Альтернативное видение Арки Смерти и Отдела тайн, загробного мира, некоторых персонажей; необычная трактовка мифа о Дикой Охоте и прочие извращения над мифологией.
Для голосования: #. fandom Lucius Malfoy 2016 - "Эндшпиль"
Интро
Дата неизвестна
Полдень по часам на белой башне
Часы на белой башне всегда показывают полночь. Или полдень — кому как удобно. Винтовая лестница начинается от входа, закручивается в спираль и поднимается всё выше и выше, пока не утыкается в абсолютно черную дверь. Эта дверь — самое черное пятно на самой белой в округе башне. Конечно, если не брать в расчет клетки на шахматной доске, занимающей половину комнаты. Но помимо черных клеток там есть и белые, а вот белых дверей в башне нет.
— Твой ход, — сообщает человек в черной мантии. Смуглая кожа, гордый профиль, темные волосы и брови — все выдает в нем восточное происхождение. Происхождение благородное: так выглядели не то фараоны в древнем Египте, не то персидские цари.
— Мне скучно, Охотник. Может, попробуем что-то поменять?
Невысокий пухлый мужчина с залысинами тяжело вздыхает. На нем клетчатый шерстяной костюм с жилеткой.
— Например?
— Новые фигуры хочу. Эти уже осточертели. Заменим кого-нибудь?
— Ты совсем недавно привел мальчика, года не прошло. Часовщик, хватит дурить.
— Мне скучно, — повторяет тот, кого назвали Часовщиком. — Скучно, понимаешь? И я уже всё придумал.
Охотник молчит. Он смотрит в окно на заснеженные вершины гор, на деревеньку в низине, потом обходит шахматную доску по периметру и приглядывается к маяку на побережье. Океан лижет золотой песок, делая его темным. Охотник любит смотреть именно в это окно.
Когда-то с подачи Часовщика он придумал горы и деревню, лес на холме и бескрайние луга. Ему хотелось разнообразия.
Теперь Охотник ненавидит горы и терпеть не может снег, он не в восторге от вечно зеленой травы в низине. Лишь маяк по-прежнему вызывает у него тёплые чувства. Там живет брат Охотника. Встречаются они редко, но само ощущение, что он не один, греет душу.
— Что ж, сейчас твой ход, Часовщик. Тебе и решать.
— Тогда так. В нашей партии скоро появится новая фигура. Мужчина. Я уже отправил за ним его старого друга.
— Если он действительно друг, то не приведет его сюда, — фыркает Охотник.
— Приведет! Он один из тех, кого я вел сюда с рождения. Я предусмотрел все варианты развития событий. Прелестно, правда?
— Правда, — эхом отзывается Охотник. — А если всё-таки друг не справится?
Часовщик морщится.
— Тогда я сам за ним схожу, черт возьми! Мне не трудно.
Фигуры на шахматной доске замерли в ожидании очередного хода.
— Игра скоро закончится, я чувствую.
Охотник молчит. Эти слова он слышал много раз. И сто, и двести, и пятьсот лет назад. Ничего не меняется.
— Делай ход, Часовщик. Мне нужно время, чтобы продумать свой.
Пешки на доске слишком сильно напоминают фигурки людей. Они начинают двигаться: идут на работу и в гости, встречаются, разговаривают, играют, влюбляются, умирают и рождаются снова. Ничего не подозревая, они проживают свою миниатюрную жизнь в дальней комнате белой башни за самой черной в мире дверью.
В комнате появляется незнакомец, как две капли воды похожий на Охотника. Он вынимает из кармана тетрадь в кожаной обложке и делает запись.
Охотник не сводит взгляда с доски, пытаясь скрыть удивление. Он хороший стратег и уже знает, какой ход следует сделать. А вдруг спустя сотни лет этот ход станет решающим? Вдруг он обретет долгожданную свободу?
Часовщик сцепляет пальцы в замок.
— Твой ход, Охотник. Удиви меня!
Часть 1
Глава 1
Ноябрь 1999 года
Она никогда не бывала здесь, но об этом месте слышала от отца. Он пугал ее историями о девочке, заблудившейся в Отделе тайн, и о мальчике, повстречавшем невыразимца в темном коридоре. Разумеется, ничего реального в этих россказнях не было. Страшные сказки, выдуманные Сигнусом Блэком, чтобы угомонить трех непоседливых дочерей хотя бы на полчаса. Когда было особенно жутко, Нарцисса пряталась под одеяло с головой или прижималась к старшей сестре в поисках защиты.
Она выросла и воочию убедилась, что у отца была не в меру развитая фантазия. Теперь Нарцисса жила под одной крышей с сотрудником Отдела тайн, он приходил домой не позже восьми — живой и здоровый. Одно она могла сказать точно: быть замужем за невыразимцем не страшнее, чем выйти за Пожирателя смерти, и, как оказалось на деле, намного безопаснее. С Солом Крокером жизнь вошла в правильное русло, потянулись обычные будни, о которых она мечтала все последние годы. Не в пример себе юной.
Двадцать лет назад казалось ужасно скучным выйти замуж за министерского чиновника, прожить жизнь в тени мужа: вышивать, шить, вязать, покупать дорогие наряды, воспитывать сына в тишине и покое старого поместья. Тогда ей хотелось приключений, страсти, всепоглощающей любви, жертвенности, хотелось эмоций, чтобы пить жизнь большими глотками, не жалеть ни минуты о прожитых мгновениях.
Глупая девчонка! Истинное счастье не в этом… Истинное счастье в безопасности, в спокойном сне, в послушном сыне, которым можно гордиться. Теперь она это знает.
По Отделу тайн блуждал ветер, забирался под мантию, ерошил волосы. Нарцисса поёжилась.
— Ситуация поистине серьезная… вы понимаете… не представляю. — Обрывистые фразы время от времени долетали до нее из соседнего зала, где её супруг в компании невыразимцев обсуждал рабочие дела. Он ушел туда около часа назад, а споры все продолжались. Нарцисса предпочитала не слушать, стараясь сосредоточиться на одном…
Арка Смерти.
От монументального сооружения в самом центре прямоугольного зала веяло холодом. Нарцисса сидела на одной из каменных скамей, образующих круг, словно в древнем Колизее. Трибуны, резные колонны по обеим сторонам от входа — казалось, будто много лет назад сюда приходили толпы зрителей, чтобы созерцать некое действо. Какое именно — Нарцисса не представляла.
Когда появился Зал Смерти и какую функцию выполняла Арка, простые обыватели не знали. Нарциссе казалось, что даже невыразимцы не смогли бы объяснить, почему это сооружение все еще здесь. Сол поговаривал, — в шутку или взаправду? — что вокруг Арки когда-то строилось Министерство. Нарцисса понимала, что секреты Отдела тайн любой невыразимец унесет с собой в могилу, потому расспрашивать не стала.
Может быть, раньше Арка и внушала ужас, но за сотни лет превратилась в груду камней, рассыпающихся от старости. Темную ткань, занавешивающую проем, Сол снял по просьбе Нарциссы. Теперь через Арку были видны каменные скамьи напротив, массивная дверь и черные стены Отдела тайн.
За последние месяцы она прочла о Зале Смерти всё, до чего позволяла дотянуться бумага, подписанная Солом. Брала книги в библиотекеМинистерства и тратила недели на поиски истины. В основном попадались краткие описания Арки, свидетельства невыразимцев или сотрудников Министерства. Кто-то слышал голоса и плач. Кому-то казалось, что в Арке пространство искривляется и, если долго присматриваться,то можно увидеть самого себя, как в зеркале.
Нарцисса долго вглядывалась в пустоту, обрамленную каменными барельефами, но ничего не видела.
…Удивительно, насколько в мире всё взаимосвязано. Капли сливаются в ручьи, ручьи втекают в реки, реки впадают в океан. А люди вокруг — как песчинки на бесконечном пляже. Какова вероятность, что две песчинки встретятся? Как узнать, какие песчинки унесет бурным потоком в море, а какие так и останутся калиться на солнце?
В её жизни всё было решено с рождения. Оставалось лишь плыть в потоке, ожидая, куда он вынесет. Маленькая Нарцисса еще толком не научилась держать голову, а Сигнус Блэк уже топтался на пороге поместья Лестрейнджей. Ему казалось правильным выдать старшую дочь Беллатрикс замуж за Рудольфуса, а младшую — за второго сына Лестрейнджей, Рабастана, и тем самым установить крепкие отношения с известной чистокровной семьей Британии. С детства Нарцисса знала, что станет миссис Лестрейндж, с детства готовилась именно к этому. Только она не предполагала, что бурный поток жизни принесет ее к другому берегу. Ей и в голову прийти не могло, что жизнь, которая должна была стать самой скучной на свете, окажется чередой случайностей и совпадений. Нарцисса и не заметила, в какой момент свернула не туда, кардинально изменив планы отца.
Он очень баловал Нарциссу. Еще бы! Младшая дочь, любимая. Отец покупал ей лучшие платья и шляпки, а стоило Нарциссе пораниться или получить от Беллатрикс или Андромеды очередной подзатыльник, сажал на колени и шептал: «Ты когда-нибудь видела плачущую королеву? Вот и ты не плачь». Нарцисса ставила знак равенства между словами «королева» и «ты», вытирала слезы и задирала носик. Она — королева, а королева должна заботиться о репутации, о семье, у королевы есть долг.
Так она и жила придуманными историями, с верой в особое предназначение. Пока не совершила нечто порочащее её, попирающее идеалы, которые с таким усердием прививал ей отец. Она изменила своему жениху, Рабастану Лестрейнджу, за пару месяцев до свадьбы. И не просто изменила… Она два месяца встречалась с другим у него за спиной.
Какой был скандал! Больше всего на свете Нарцисса боялась, что отец не поймет, что выжжет с фамильного гобелена ее имя. Но Сигнус Блэк перенес разрыв помолвки стойко и смог обернуть ситуацию в свою пользу. Еще бы, ведь Малфои были на ступеньку выше и на пару миллионов богаче Лестрейнджей, так что игра стоила свеч.
Вот поэтому двадцать лет назад она вышла замуж за Люциуса Малфоя — самого завидного холостяка в магической Британии. Три недели об этом кричали все светские хроники Европы. А Нарцисса… Она просто влюбилась до умопомрачения в его колючий взгляд, светлые волосы и усмешку, которую по наивности принимала за улыбку.
Всё начиналось как игра и завершилось ее проигрышем.
Супруг изменял, врал, проводил ночи напролет в компании Пожирателей смерти, возвращался дурно пахнущий чужими духами, пьяный, нездорово бледный или слишком возбужденный. Каким-то невероятным образом ему удалось убедить Нарциссу в том, что в магическом мире так ведут себя все мужчины. И другие женщины его не интересуют. Он лишь пытается занять высокое положение в магическом обществе, а измены, взятки, обман и махинации, посещение самых злачных мест в магическом Лондоне — всего лишь элементы плана.
Аферы, аферы, аферы… И почему она столько лет терпела? Почему верила его словам, шла за ним в огонь и воду?
Люциус был богат, хорош собой и чертовски опасен. Его боялись, уважали и ненавидели. И лишь она одна его любила. Сколько воды утекло с тех пор? Сколько всего было в жизни — страшного, жуткого, мучительного… Ночи без сна, старившие её с каждой минутой. Лежа на шелковых простынях в пустом поместье, Нарцисса думала лишь о том, насколько богатство, слава и власть, что прилагались к громкой фамилии Малфой, бессильны против смерти. Тогда-то она начала мечтать о спокойствии, о тихой семейной жизни без Лорда и полуночных гаданий: вернется или нет? А если его имя окажется в том длинном списке, что публикует «Пророк» каждое утро? Люциус поддерживал идеи Темного Лорда, Нарцисса поддерживала мужа, а значит, поддерживала догмат чистой крови.
Но когда Темный Лорд исчез, Нарцисса достала из погреба самое дорогое вино и устроила праздник. Домовики приготовили ужин, а Люциус впервые за три года принес ей цветы.
Да толькосчастье не могло длиться вечно, Нарцисса всегда очень тонко чувствовала будущее. Лорд вернулся, а Драко — ее маленький Драко — стал Пожирателем смерти. Вторая черная метка, доставшаяся ей, на сей раз еще ближе к сердцу. На нее поглядывали с опаской, говорили за спиной: «Вот змея…Не любит же. Муж в тюрьме, а ей всё равно». Нарциссе было не всё равно, но она делала то, что умела лучше всего — держала голову высоко поднятой, не позволяла гордой фамилии упасть в грязь.
Потом была битва за Хогвартс. Нарцисса солгала Темному Лорду, рискнула всем и пошла против фамилии. Потому что в тот момент вдруг осознала, что никакая она не королева, она — мать. А остальное просто не имеет значения.
Им в спины бросали колючее «трусы», «предатели», но Нарцисса не слушала.
Когда закончилась битва, они попытались влиться в ряды победителей. В полуразрушенном Хогвартсе на них смотрели с презрением. Пришлось вернуться в родовое поместье и ждать, когда же нагрянут гости: Аврорат, министр, Пожиратели, сам Гарри Поттер — ничего бы не удивило их тогда.
Было безумно страшно. Нарцисса понимала: это еще не конец, и ждала следующего хода. Сердце подсказывало, что нужно бежать в Болгарию к тётке, скрыться в лесах, увезти свою семью подальше от дома, чтобы спасти от наказания. Нарцисса держалась из последних сил, потому что точно знала: супруг ее не поддержит.
Никто не пришел.
Все последние годы Нарцисса жила с надеждой, что когда-нибудь Лорд сгинет навсегда и всё изменится. Ей казалось, что муж начнет уделять больше времени семье, вернется к бизнесу, сын пойдет по его стопам. Только Люциус не унимался. Безвылазно сидя в Малфой-мэноре, он строил планы на будущее. Спокойная жизнь в его расчеты явно не входила. Он надеялсяубедить министра в их расположении к магглорожденным, предлагал разработать закон о равноправии. Её муж, который никогда не использовал слово «магглорожденные», презирал «грязнокровок» и морщился при одном упоминании, словно те дурно пахли, теперь уверял, что готов на всё, лишь бы устроить их жизнь. Человек, которого Нарцисса боготворила, за которым молча следовала, вдруг изменил собственное мнение, сломался не от страха перед Лордом (это она была готова простить), а потому что так было выгоднее.
Он вдруг показался настолько жалким, что голова закружилась от отвращения, и её едва не стошнило. Нарцисса осознала, что придумала себе идеального мужчину и закрылаглаза на все недостатки, бездумно превращая их в достоинства. Она обелила его, превратила в идола, вознесла на пьедестал и шла за ним, потеряв саму себя. Только Люциус оказался конформистом и трусом. Приспосабливаться всегда и во всем — вот его реакция на меняющуюся реальность.
Он был готов на всё ради выживания, каждый его ход не был случаен. Люциус словно знал заранее, кем станет, что сделает, где состарится… Он распланировал их любовь так же, как потом — свою службу у Лорда, от начала и до ухода с поля боя.
— Ты рисковала, когда соврала Темному Лорду. Запомни раз и навсегда: все свои решения ты должна обсуждать со мной. Всегда. — Эта фраза стала последней каплей.
Тот, кто раньше казался ей хищником, в одно мгновение превратился в падальщика. И все эти годы он пытался ею управлять — довлел над ней, будто кукольник над марионеткой.
«Никто и никогда не указывал Блэкам, что делать, — твердил отец. — Ты королева, Нарцисса, а королева всегда поступает правильно».
…Люциус принял её решение о разводе молча. Спокойно подписал бумаги, пообещал отдать что угодно, но не поместье. Обещание прозвучало как просьба. И Нарцисса долго смотрела ему в глаза, надеясь увидеть там искренность. Люциус Малфой не может продать или разделить родовое поместье, потому что это его дом, он вырос там и любит это место. Вот что она хотела найти. Нонаткнулась на колючий взгляд и кривую ухмылку интригана. И как можно было не замечать этого раньше?
Документы Нарцисса подписала не раздумывая, и в тот же день в Министерстве столкнулась с Солом Крокером — невыразимцем. Он показался ей спокойным, уравновешенным, он не тянул её в аферы, был обходителен и улыбался искренне. Он влюбился в нее, и это было заметно. Нарцисса вновь почувствовала себя королевой.
Она переехала к Солу через месяц, стараясь поскорее выбросить из своей жизни всё, связанное с Малфоем. Разумеется, она думала о сыне. Больше всего боялась, что после развода Драко отдалится, но ошиблась: он частенько заглядывал к ней, рассказывал о бизнесе, об Астории. Драко налаживал собственную жизнь в Малфой-мэноре…
…Но никогда не говорил об отце. А она не спрашивала, просто не хотела знать. Это был запрет на информацию, который Нарцисса установила сама, потому что понимала: скажи он хоть что-то о здоровье отца или обмолвись, что Люциусу плохо без нее — и она сорвется. Будет думать о нем ночи напролет, не сможет есть и спать, и непонятно, чем всё это закончится. Ясно было лишь одно: Люциус Малфой не заслужил больше ни единой жертвы с её стороны.
С Солом они поженились перед Рождеством, церемония была тихая. Да и какая могла быть свадьба, когда ей уже за сорок. Вновь надеть белое платье Нарцисса была не готова. У Сола был взрослый сын, у нее тоже. Потому Нарцисса была в голубом, Сол — в черном. Всю ночь перед свадьбой она представляла, что Люциус всё-таки явится, что напьется до зеленых пикси, устроит скандал, попросит её вернуться или утащит в поместье под Империусом. Нарцисса не сомкнула глаз до утра, зато была готова ко всему. Она распланировала свои действия на любой случай, но Люциус не пришел. Лишь к вечеру прилетела сова с поздравительной открыткой. Сухие слова, выведенные ровным красивым почерком: «Поздравляю с днем свадьбы. Будь счастлива. Люциус Малфой».
Нарцисса вглядывалась в буквы до рези в глазах, пыталась найти хоть какое-то свидетельство того, что его рука дрогнула. Идеально белое полотно открытки, пара голубей на обороте — зацепиться было не за что.
Вечером, когда супруг уснул, Нарцисса спустилась в гостиную, разожгла камин и спалила в нем всё, что еще оставалось от прошлой жизни: колдографии, подарки Люциуса, записки, признания (настолько сухие, что теперь ей казалось, будто он писал их по шаблону) — всё, что мог поглотить огонь. Точка была поставлена, и на следующее утро она проснулась счастливой. Так продолжалось шесть месяцев и двенадцать дней.
А потом пришел Северус Снейп.
Они сидели в Большом зале Хогвартса. Вокруг не было ни души.
— Он умирает, — сказал Северус.
Пустой стол Слизерина казался Нарциссе бесконечно длинным.
— Кто?
— Люциус.
Северус не сводил с неё глаз. Кажется, был день святого Валентина, потому что над столами парили свечи в виде сердец, на стенах были развешаны до отвращения розовые банты и золотые колокольчики. Точно такие же позвякивали от легкого сквозняка на стенах бальной залы Министерства магии двадцать лет назад.
— Зачем ты так говоришь?
— Потому что я вижу, Нарцисса. Он умрет.
Нарцисса собрала волю в кулак и взглянула на него снова.
— Он болен?
— Он здоров.
— Его хотят убить?
— Он в безопасности.
Этот диалог начинал напоминать игру в Плюй-камни.
— Тогда почему он должен умереть?
— Он так хочет.
Нарцисса вздрогнула и поежилась. Ветерок затушил одну из свечей, и она упала, рассыпаясь по полу бледно-желтыми крошками.
— Собирается покончить с собой?
— Да.
— Ему плохо?
— Он счастлив. Устраивает приемы, веселится, как в юности, много пьет.
— Тогда зачем ему?..
— Он не может страдать. Не умеет. Все это веселье настолько наиграно… Словно пир во время чумы.
— Я не вернусь. Он сам поставил точку.
— А он и не попросит. Он думает, что точку поставила ты.
На Северусе была всё та же профессорская мантия, только профессора никогда не сидели за школьным столом.
— Что мне делать?
— Я не знаю.
— Тогда зачем ты пришел? — Нарцисса не выдержала, поднялась и сжала в руках палочку. — Зачем? Я не хочу ничего о нем знать.
— Ты злишься?
— Да.
— И он злится.
— Злится? Из-за чего? Он должен злиться лишь на себя.
Северус принялся разглядывать звездное небо на зачарованном потолке.
— Как думаешь, Сириус сегодня виден?
— Звезда?
Северус промолчал, лишь покачал головой.
— Она самая яркая на небе, столько легенд, историй с ней связано…
— При чем здесь… — прошептала Нарцисса и закусила губу, вспоминая о брате. Она не думала о нем уже несколько лет. Вспомнить о Сириусе Блэке сейчас? Какое это вообще может иметь значение?
— Ты что-нибудь слышала о созвездии Павлин? Нет? И я. О нем нет ни одной истории. Его словно забыли. А ведь в этом созвездии семьдесят девять небольших звезд, его видно в Южном полушарии. А Сириус — всего лишь одна яркая звезда, но о нем так много говорят, и ты...
Нарцисса подняла глаза.
— …и ты обвинила мужа в убийстве Сириуса Блэка, хоть и прекрасно знала, кто толкнул его в Арку. Люциус не сомневался ни секунды, когда ставил подпись на бумагах о разводе. Он был уверен, что ты всю жизнь по-настоящему любила лишь одного мужчину. И это был не он…
Вина навалилась на плечи удушающим грузом, и Нарцисса проснулась.
Она вздохнула и поправила платье. В Отделе тайн ничем не пахло. Это было неестественным и почему-то пугало.
Глава 2.
18 июня 1996 года
— Куда ты? Что ты собрался делать?!
— Ты знаешь.
Люциус шел по мощеной дорожке к воротам, сам не зная почему. Хотелось в сердцах хлопнуть дверью, а ведь мог аппарировать от крыльца.
Скользкое чувство где-то внутри — он вот-вот совершит ошибку, а может быть, уже совершил, ведь вызвался выполнить слишком трудное задание. Он поклялся принести Лорду пророчество на серебряном подносе, а ведь битвы не миновать. Каким бы слабым нибыл Гарри Поттер, вряд ли он придет один. А несколько подростков, пусть и владеющих самыми заурядными заклинаниями, — это уже проблема, которую не так-то просто решить. Убивать Поттера запрещено, но и игнорировать невозможно. Его приказано взять живым. Лорд думает, что получит сразу всё: постылого мальчишку и пророчество, сделанное когда-то Трелони. Но даже властелины судеб иногда ошибаются.
Кованые ворота с гербом рода распахнулись, пропуская хозяина. Он ускорил шаг, надеясь поскорее скрыться с глаз Нарциссы.
— Люциус! Пожалуйста, посмотри на меня!
Пришлось обернуться. Светлые волосы растрепались, шарфик почти соскользнул с её шеи. Нарцисса стояла на холодном ветру в тонком платье и смотрела на него с надеждой.
— Пожалуйста, ради всего, что тебе дорого, ради меня… Не ходи туда.
— Иди в дом, дорогая. Я вернусь.
Всё, что он мог ей дать сейчас, — пустое обещание. Но этого уже было слишком много. Люциус зашагал вперед, борясь с пронизывающим ветром. Где-то позади стояла его Нарцисса. Она плакала?
В тот день Люциус домой не вернулся. Он не возвращался почти год. В Азкабане у каждого были свои развлечения. Кто-то тихо сходил с ума, исписывал стены словами, изрисовывал картинами. Некоторые придумывали себе друга и болтали, делились последними новостями. Люциус был среди них самым одиноким, потому что не смог выдумать ничего. В пустое, не занятое размышлениями о своем долге время он искренне пытался свихнуться. Хотя бы на чуть-чуть, навсегда никак нельзя — есть ведь жена, сын, древний род, о судьбе которого необходимо позаботиться, — но даже на чуть-чуть не получалось. Люциусу было невыразимо скучно. Реальность проросла сквозь тело и вытягивала жилы. Всё болело, было холодно, и чертовски хотелось привычной для желудка еды и кровать с пуховым матрасом.
Стоило Люциусу заснуть, скудная фантазия, словно бы за неимением лучшего, подбрасывала мутные образы Нарциссы — юной, на которой он когда-то женился. Она улыбалась или поправляла платье, но почти всегда исчезала, вспугнутая резкими звуками, лязгом цепей и шорохами. Вот тогда он и понял, что в отличие от остальных его разум слишком уязвим. Безумие — это бегство от реальности. Он же на побег не способен. И все происходящее вокруг: от фигур, мелькающих в окнах, до охранников-магов, давно лишившихся души, — все это не сведет его с ума никогда. Его крайностью станет смерть. Так он и жил, балансируя на грани отчаяния. Верить оставалось лишь в Лорда, больше верить было не в кого.
…И Люциус вернулся. В доме пахло жасмином. Белая ветка стояла на столе в хрустальной вазе. Он не помнил, как его встретила Нарцисса. Кажется, они обнимались, давали клятвы, которые никогда не смогли бы сдержать. Люциус помнил, как они, засыпая в одной кровати, переплетали пальцы, словно стараясь понять: живы ли пока? Счастливы ли сейчас? О будущем никто из них тогда не думал.
Но и в тот вечер он почувствовал запах перемен. Его принес жасмин? Откуда взялась эта ветка, ведь жасмина отродясь не было в их саду. Зато его было много в саду Блэков.
Утром Нарцисса казалась отстраненной и задумчивой, словно хотела о чем-то спросить, но не решалась. Словно это «что-то» мучило ее ничуть не меньше его заключения, и мучило давно. Когда он спустился в холл, планируя отправиться к Лорду, когда он толкнул громоздкую дверь, впуская в дом запах сырости и дождя, и обернулся, чтобы попрощаться, Нарцисса вдруг направила на него палочку.
— Ты убил Сириуса.
Это был не вопрос, но и не утверждение.
Люциус замер на пороге, подставляя каплям дождя шелковую мантию.
— Его убила Беллатрикс.
Это было правдой, но Нарцисса не ждала ответа. Она лишь неопределенно качнула головой. Так поступают дети, которых всё еще пытаются убедить в существовании Санта-Клауса.
Тогда Люциус осознал: пока Нарцисса не поймет, что его слова — правда, она будет намеренно ломать их отношения, жечь мосты, построенные за эти без малого двадцать лет совместной жизни. Потому что Сириус Блэк был для нее не просто кузеном. Он был другом? Любовником? Люциус не знал точного ответа. До расправы с Поттерами Сириус Блэк частенько появлялся в их доме по утрам и уходил за пару минут до его возвращения. Из страха за свою жизнь домовики рассказывали хозяину всё, а Люциус не мог не задавать вопросов. И тогда все ссоры в поместье были связаны с Блэком, потому что Нарцисса ничего не объясняла. Она молча уходила в свою комнату, гуляла по саду, читала книги, пила чай. Её молчание могло тянуться днями. И назвать это ссорой было нельзя, но для Люциуса молчание было тяжелее скандала. Потом Блэк оказался в Азкабане, и на какое-то время их семья стала нормальной. И вот теперь…
— Ты мне не веришь?
Нарцисса прислонилась к стене. Молча.
— Нарцисса… Ты. Не веришь. Мне?
Сердце Люциуса рухнуло в пропасть, повисло на тонких нитях. В груди заболело.
— Ты был там. И дрался с ним.
— Беллатрикс его убила. Из-за нее Блэк провалился в Арку. Но… Постой, ты обвиняешь меня в его смерти?
— Да, — она выплюнула это слово, и в глазах вдруг зажглось пламя. — Да! Да, Малфой! Да… Я говорила — не ходи туда. Говорила, что вижу, как всё будет! Ты никогда меня не слушаешь. Я словно пустое место. Ты всё решаешь за меня, всегда! А с недавних пор еще и не веришь мне.
— Ты с ним спала? — Слова вырвались сами собой.
Нарцисса отшатнулась от него, словно он был ей противен.
— Да как ты смеешь!
Люциус швырнул на пол маску Пожирателя смерти. Он кричал на жену как никогда раньше, объяснял, доказывал, а она кричала в ответ. А потом он просто сбежал. Аппарировал к Лорду, чтобы не видеть больше ее растрепанные волосы и слезы, застывшие в глазах.
Больше о Сириусе Блэке они не говорили, но всё начало рушиться, рушиться, рушиться. Как ни пытались они спасти брак, он катился в пропасть.
Люциус сжимал руку жены, пока они стояли в полуразрушенном Большом зале. Он смотрел в сияющие от слез глаза Нарциссы, а она смотрела на их сына. Тогда Люциус решил, что Нарцисса больше не любит его. Любовь умерла — а до Сириуса Блэка или вместе с ним, Люциус тогда не понимал.
Они вернулись в поместье под вечер, ждали авроров. Люциус вновь смотрел на жену, а она молчала. Тишина между ними казалась настолько гнетущей, что он вдруг понял: она поглотит их навсегда, заберет к себе — время навек остановится, и уже не убежать от той ямы, в которую их затягивает.
— Нужно всё поменять. Во имя блага семьи. Нужно использовать положение, в котором мы оказались. Доказать, что мы не против магглорожденных, а за них. Я знаю, как это сделать. Слушайся меня, и всё будет хорошо. Ты рисковала, когда соврала Темному Лорду. Запомни раз и навсегда: все свои решения ты должна обсуждать со мной. Всегда.
Нарцисса вздрогнула. Чашка на подносе тоже вздрогнула и раскололась. Кофе пролился на блюдце.
— Нам лучше какое-то время пожить отдельно.
От этой фразы ему стало трудно дышать. Пришлось расстегнуть пару пуговиц, посчитать количество собственных вздохов.
Её любовь умерла. А Люциус так и не решился признаться, что все эти годы их чувства были взаимными.
Нет, никогда, я никуда тебя не отпущу, — хотелось кричать во весь голос. Но не принуждать же ее, в самом деле! Опоздавшее на двадцать лет признание смогло бы всё изменить. Только вместо него предательски дрожащие губы произнесли:
— Ты права… Так будет лучше.
***
Август 1998 года
— Сегодня будет праздник. — Люциус покачивался в кресле, в котором так любил сидеть его отец. Старое, скрипучее кресло-качалка с золотыми драконами на полозьях и вырезанными детской рукой на спинке инициалами «А.М.»
— Праздник? — Северус Снейп с интересом глянул на друга. — Какой? В честь чего?
— Теперь я свободный человек, Сев. Ты не представляешь, каково это. Ты можешь не задумываться ровным счетом ни о чем, можешь плевать на этикет. Есть мясо без ножа, откусывать огромные куски, чавкать. Можешь пригласить кучу гостей. Да хоть проституток и магглов. Ты можешь всё.
Северус смерил его задумчивым взглядом.
— Это не свобода, Малфой. Это пустота. Одиночество, разве не понимаешь?
— Это свобода. Свобода. — Люциус достал сигару из отцовского портсигара и понюхал её. — Свобода пахнет сигарами и вином. Вчера купил у Розмерты целый ящик. Безумно дорогое!
— Нарцисса никогда и ни в чем тебя не ограничивала. Разве что… держала в рамках приличий?
Люциус только хмыкнул в ответ на глупый вопрос. Сегодня он подписал все бумаги, заперся дома и долго ходил из угла в угол, и гордясь своим решением, и презирая его. Интересно, если жена еще до того, как была оформлена последняя бумага, вдруг решила перебраться к новому ухажеру, значит ли это, что развод не был обоюдным желанием и она просто бросила тебя?
— Нарцисса тебя не бросала.
— Я сказал это вслух? — Люциус на миг замер, потом вдохнул крепкий табачный запах и снова оттолкнулся ногами, наслаждаясь мерным поскрипыванием кресла.
— Отчасти. — Снейп расстегнул пару пуговиц на черном камзоле. Камин мирно потрескивал.
— Она меня бросила. Её любовь умерла.
— Ты сам в этом виноват.
Люциус смерил его нечитаемым взглядом, отхлебнул вино прямо из бутылки и пропел нарочито весело:
— Может быть, даже влюблюсь!..
Бутылка из темно-коричневого стекла опустилась на пол с неловким стуком.
— В кого?
— В кого угодно. Она будет хороша собой, умна и, конечно, моложе меня лет на пятнадцать.
— Тебе больно?
— Я счастлив! Счастлив как никогда. Вот приедет Драко, и мы закатим настоящий праздник.
Драко не был у него ни разу. С тех самых пор, как Люциус перебрался в поместье на северном побережье Англии, уверяя, что морской воздух полезен для здоровья, а будущей молодой семье — Драко и Астории — лучше строить отношения без его вмешательства. К тому же Драко получил семейный бизнес — то, что осталось от него после уплаты контрибуции, — ему было чем заняться в мэноре.
Сын не то игнорировал приглашения, не то и правда был очень занят.
А Люциусу было одиноко. Он бродил по побережью, вглядывался в узкую линию горизонта и радовался, когда там появлялся корабль. Это означало, что жизнь продолжается и где-то там за морем на него тоже кто-то смотрит, кто-то живой. Только так Люциус избавлялся от одиночества, ведь колдовать теперь было нельзя. Его на десять лет лишили палочки за пособничество Темному Лорду, и лишь благодаря Поттеру не отдали дементорам. Видимо, мальчишка чувствовал себя обязанным его семье. Глупая ошибка! Нарцисса больше не носила фамилию Малфой. Теперь Поттер будет отдавать долги Крокерам.
— Ты всё еще надеешься, что Драко придет?
Люциус нахмурился и глотнул вина, предпочитая оставить вопрос без ответа. Кислый напиток с горьким послевкусием — как и вся его нынешняя жизнь. Долгожданная свобода с привкусом потери.
— Ты убиваешь себя, —мрачно заметил Северус. — Медленно, но верно.
— Я в порядке. В полном порядке. Вот только приедет Драко, и мы устроим… — Голова кружилась от выпитого. Он откинулся на спинку кресла и посмотрел в потолок. — Жаль, что ты теперь не пьешь, старый друг. Моглибы отметить мои похороны.
Но ему уже никто не ответил. Место напротив пустовало, и только ветер гулял по комнатам. В распахнутые окна врывался запах старой Англии — сырой, смердящей, запах водорослей и застойной воды.
Глава 3.
Ноябрь 1999 года
— Какой ты ее видишь?
— Кого?
— Арку.
Сол сел рядом и взял ее за руку. Он казался усталым и раздраженным. Видимо, собрание Отдела прошло не слишком хорошо.
— Никакой… — Нарцисса взглянула на супруга. — Я ничего внутри не вижу. Ни мутной глади, ни отблесков, ничего. А ты?
— А я слышу голоса мертвых. Или не мертвых. — Сол покачал головой. — Я просто слышу голоса.
Нарцисса обняла себя за плечи. Сол помолчал немного, глядя на нее.
— Все видят и слышат ее по-разному. Для кого-то это просто Арка. Один друг рассказывал мне, что как-то ночью был в патруле и отчетливо слышал тиканье огромных часов, доносящееся из Арки.
— Мы были очень дружны с кузенами — Сириусом и Регулусом. — Нарцисса сама не понимала, почему стала говорить об этом. Просто момент был подходящий. Теперь она была готова разделить с Солом и свои страхи тоже. — Я больше любила Сириуса — за его открытость, а Беллатрикс всегда находила, чем заняться с Регулусом. Как-то раз, когда Сириусу было шесть, а мне десять, тётя и дядя устроили званыйужин в саду. Все взрослые ушли из дома, а мы остались и решили поиграть в салочки. И так случилось, что Сириус задел огромные часы с маятником — старинные, прабабушкины. Часы звякнули и повалились на пол. Я хотела их удержать, но они упали прямо на меня.
Сол нахмурился.
— Ты никогда не рассказывала мне.
— Я на всю жизнь запомнила этот звук. Скрип и скрежет, звон пружин. И боль. Я тогда сломала ключицу и потеряла сознание. А Сириус как-то вытащил меня из-под этой рухляди. Он с детства был смелым. С тех пор мне казалось, что я в долгу перед ним, ведь он меня не бросил. Но долг я так и не отдала, наоборот, пошла на поводу у своей семьи и на долгие годы разорвала с ним отношения. Мы помирились за пару лет до моей свадьбы. Сириус навещал меня время от времени. Мне казалось, что я в безопасности рядом с ним, хотя Лорд становился всё сильнее, а Люциус всё реже появлялся дома.
Сол молчал, разглядывая Арку. Нарцисса тоже не сводила с неё глаз. Пустота в каменной оправе, словно кто-то поймал в крепкие объятия сгусток воздуха и сжимает, сжимает, сжимает.
— Я ненавижу большие часы, Сол.
Тот сжал ее плечи.
— Нарцисса, почему ты не сказала раньше? Мы могли бы избавиться от часов с маятником в гостиной. Я… Мерлин! Я ведь подарил тебе часы на день рождения.
Нарцисса лишь сдержанно кивнула.
— Не бери в голову. Я должна была преодолеть свои страхи. Теперь мне не страшно, просто… не люблю часы. Вот и всё.
Сол нахмурился и взглянул на Арку снова. Его определенно что-то терзало.
— В чем дело, Сол?
— Знаешь, нам лучше уйти отсюда, Нарси. Отдел тайн никогда не был безопасным местом, а теперь и вовсе… Здесь кое-что происходит. Поговаривают, что министр планирует полностью изолировать Отдел от магического мира, — прошептал тот.
— Изолировать? Он и так никогда не был открыт.
— Но теперь даже сотрудники Министерства не смогут попасть на этот этаж. — Сол устало вздохнул и сгорбился, изучая мраморные плиты на полу. — Опытные маги уже зачаровывают лифты. Но об этом никто не должен знать, поняла?
— Ты же знаешь, что я…
— Знаю, но некоторые вещи не имею права сказать даже тебе.
Нарцисса замолчала, обдумывая его слова. Взглянула в Арку и замерла. На какую-то долю секунды ей показалось, что в пересечении косых лучей светильников появился образ Люциуса в темной мантии. Только мираж развеялся, не оставив и следа.
— Всё нормально? — Сол сильнее сжал её плечи.
— Да… Просто холодно здесь.
— Идем. Я провожу тебя домой.
— Дай мне еще пару минут, Сол. Я скоро выйду. Хочу… попрощаться.
— Хорошо. Буду ждать снаружи.
Сол поднялся и зашагал к двери, с шарканьем подволакивая ногу. К этим звукам Нарцисса успела привыкнуть. Он хромал с детства, но никогда не пользовался тростью.
Дверь закрылась с тихим стуком, и Нарцисса осталась наедине со своими мыслями.
Пальцы задрожали, она оперлась ладонями о колени, не поднимая глаз, словно образ Люциуса и правда всё еще был там, в каменной раме.
— Ты мог хотя бы написать мне письмо. Тебе не кажется, что я заслужила?
Никто не ответил. Нарциссаприкусила губу. По телу разлилось тепло, ветер больше не тревожил седеющие пряди волос. Словно она наконец выплеснула обиду, спрятанную глубоко в душе, и успокоилась.
— Снова удивил меня… Ты всегда удивлял. Не понимаю, зачем сюда пришла. Проснулась утром, оделась и спустилась к завтраку раньше обычного. Знала, что должна увидеть это место именно сегодня. В день годовщины нашей свадьбы. Думала, что пойму твой поступок. Внезапно пойму, ведь когда-то у меня был талант к Предсказаниям. Думала, почувствую. Ты ведь действовал наверняка. Зачем так сложно? Почему? На свадьбе Драко ты был обычным… Вежливым, спокойным, даже пожал руку Солу. Ты… Что ты чувствовал?
Мир не собирался давать ей ответы. Он молчал, молчали скамьи, выстроенные ровными рядами, словно в древнем амфитеатре, светильники на стенах. Арка тожемолчала…
— Ты хотя бы подумал, каково будет нашему сыну? Когда вот так наутро после собственной свадьбы он узнает, что его отца больше нет? Ты не думаешь. Ты никогда ни о ком не думал. Мы даже попрощаться не можем.
Она поднялась и направилась к Арке. Ступивна помост, замерла: от Арки веяло холодом. Все ближе и ближе к вечному заточению. Нарцисса осторожно погладила холодную оправу. Страшное, но притягательное сооружение. Нарциссаобошла её, провела рукой по серым камням и отшатнулась, когда на пол посыпались фрагменты лепнины. Издалека Арка казалась нагромождением острых камней, но вблизи можно было разглядеть узорчатые барельефы — головы сфинксов, лица, перекошенные ужасом, колесницы, единороги, женщины, мужчины и неведомые существа.Змей с разверзнутой пастью, проткнутый мечом, а рядом мальчишка. Поттер? Нарцисса наклонилась ближе. Поттер, убивающий василиска в Тайной комнате?
Во рту змея лежала записка. Нарцисса вытащила кусочек пожелтевшего пергамента и замерла, прислушиваясь к стуку собственного сердца. Откуда она здесь? Ведь невыразимцы три месяца назад всё здесь осмотрели. Или они не рискнули подойти настолько близко? А что, если записка предназначается не ей?
Оглянувшись, она решительно развернула пергамент.
***
Гранитные стены в Отделе тайн были отполированы до блеска. Нарцисса замерла, вглядываясь в импровизированное черное зеркало. Отражение ее испугало — блеклые седеющие волосы, пепельно-серое лицо... Вздрогнув и поежившись, она осторожно тряхнула головой, чтобы развеять видения — сгорбившаяся старуха у могилы Сола, и никого рядом. Смерть в одиночестве стала самым жутким кошмаром этой жизни. Жизни, в которой она миссис Крокер.
Нарцисса опустила голову и ускорила шаг, стараясь не смотреть по сторонам. Действительно жуткое место.
В конце коридора, где он переходил в широкий холл, с кем-то спорил Сол. Справа и слева виднелись двери в боковые помещения. Прямо перед ними были натянуты серебристые ленты. Лишь подойдя поближе, она поняла, что это не ленты, а магические ограничители. Сол поднял голову и кивнул ей в знак того, что скоро освободится. Его собеседника Нарцисса не знала. Высокий худощавый мужчина, чуть сгорбленный, один глаз был прикрыт повязкой из грязно-серой ткани. Седые волосы, такая же борода, смуглая кожа. Он говорил вкрадчиво и тихо. Аврор? Или невыразимец, как Сол? Она неспешно подошла ближе. Одна из дверей была приоткрыта. За ней виднелась простая кирпичная стена, и лишь магические ограничители подрагивали из-за гуляющего по коридору сквозняка.
— Добрый вечер… Мне подождать тебя в Атриуме? — Нарцисса вежливо улыбнулась незнакомцу и взглянула на супруга.
— Было бы прекрасно.
Нарцисса направилась было к выходу, но кто-то резко схватил её, она едва не рухнула на скользкий пол, но чужие руки удержали от падения.
— Стой.
Нарцисса подняла глаза. Тонкие бледные пальцы незнакомца сжимали её запястье. Она едва не задохнулась от возмущения.
— Что вы… себе позволяете?
Сол молчал. Казалось, он не двигался, словно… боялся?
— Миссис Крокер? Нарцисса Крокер? — Мужчина кивнул сам себе. — Это вы.
Нарцисса дернула рукой, надеясь, что он отпустит. Хватка ослабла. Кровь хлынула по венам, и Нарцисса с трудом подавила желание потереть запястье.
— Вы брали книги из библиотечной секции Отдела тайн. Я видел ваши инициалы в карточках. Это Сол выписал вам разрешения.
— Да, Сфинкс, — пробормотал тот.
— Ты не посоветовался со мной.
— Что вам от меня нужно? — перебила его Нарцисса.
Сол выразительно посмотрел на неё, словно умолял молчать.
— Вы интересуетесь Аркой?
Нарцисса кивнула.
— Ваш интерес связан с Люциусом Малфоем?
Это было очевидно, но она не знала, что ответить. Вдруг появилось ощущение, что сказать сейчас да — значит подтвердить какую-то неясную теорию незнакомца. Он обвинит её в браке по расчету или… еще в чем-то.
— Это не имеет значения.
— Имеет. Это имеет большое значение. За известную нам историю Арки в нее попали трое. Это то, что нам доподлинно известно. — Тот, кого Сол назвал Сфинксом, погладил бороду. — И вот незадача. Двое из них как-то связаны с вами.
— Вы так говорите, словно я…
— И это еще не всё. Вы снились нам, Нарцисса. — Сфинкс глянул на Сола единственным глазом и покачал головой. — Ты невыразимец, но как вышло, что твоя супруга куда более бесстрашная? Уж не от Малфоя ли ей это досталось?
Нарцисса прикусила губу, с трудом сдерживая позыв выкрикнуть: «Мой бывший муж — трус», но вовремя замолчала, потому что Сфинкс вынул из кармана широкой мантии толстую тетрадь с записями. Он взмахнул палочкой, наколдовал перо и написал несколько строк. Нарцисса отвернулась. Отец научил ее никогда, ни при каких обстоятельствах не читать чужие записи без разрешения. Этому же она всегда учила своего сына.
— Как вы думаете, какая роль у этой Арки? — поинтересовался Сфинкс.
— Как думаю я или как говорится в книгах? — переспросила Нарцисса.
— А это уже интересно. — Сфинкс убрал тетрадь. — Что думаете вы, Нарцисса?
— Я думаю, что недаром она называется Аркой Смерти.
— Считаете, что все, кто вошел в нее, мертвы?
— Нет. Но покинуть ее нельзя.
— Интересно, — пробормотал Сфинкс. Его голос казался хриплым, а жесты были неторопливыми. Он и правда напоминал древнюю кошку. — И что же там, внутри?
Если бы Нарцисса знала ответ… Она вздохнула и крепче сжала кулак, надеясь, что никто не заметит записку.
— Я не знаю. Иной мир?
Сфинкс приподнял седую бровь, словно задумываясь над её словами.
— Они просто ушли в другой мир? А в этом мире осталась пустота… — Он повернулся к Солу, глядя, словно учитель на глуповатого ученика.
— И пустота стремится заполнить себя? — предложил Сол.
— Нет! Ну нет же! — Сфинкс разочарованно хлопнул себя по лбу. — Нарцисса… Что происходит с местом, которое не занимает больше человек?
Она моргнула, пытаясь осознать, чего от неё хотят, и о какой пустоте говорит Сфинкс. Запястье саднило.
— Это место больше не нужно, — прошептала Нарцисса. — Оно исчезает.
Сол вздрогнул, а Сфинкс ухмыльнулся, показав неровные желтые зубы.
— Исчезает, верно. Исчезают люди, исчезают и места, которые для них предназначены.
— Что всё это значит? — Нарцисса шагнула вперед, пытаясь поймать взгляд Сфинкса. — Почему за той дверью — стена? Зачем здесь магические ограничители?
— Исчез один из кабинетов, Нарцисса. Хотите знать правду? Правду, доступную только сотрудникам Отдела тайн.
— Не стоит, — вмешался Сол. — Мы не имеем на это права. Не втягивай ее, прошу.
— Она снилась сфинксам, Сол. Она — Искатель.
Нарцисса глянула на мужа и замерла. При упоминании этого слова он вдруг вытянулся в струнку, побледнел и взглянул на нее с ужасом.
— Ты ошибаешься.
— Я никогда не ошибаюсь, Сол. Искатель должен был появиться, ситуация подходящая. И вот она здесь. Я узнал ее.
Сфинкс запахнул мантию.
— Она Искатель. Отдел редко выбирает Искателей из числа тех, кто уже ему служит. Это всегда сторонние люди, волей случая оказавшиеся здесь… Их ведет судьба, и каждый шаг в жизни предназначен для того, чтобы в какой-то момент они встретились с Отделом один на один.
— Я не понимаю, — прошептала Нарцисса.
— Пока нет, но скоро поймешь. Идем…
Он зашагал по коридору. Сол сжал руку жены, привлекая ее ближе.
— Что ты там сделала? Что ты сделала у Арки? Просто так Отдел не выбирает! Что ты увидела? Зачем, Нарцисса? Я же говорил, не стоит тебе приходить, — Сол смотрел на нее со страхом, — родная моя…
— Всё будет в порядке. — Нарцисса высвободила руку. В ладони была зажата записка, но не в ней же дело? Или в ней? — Мне нужно идти за ним?
— Да. Я тоже скоро приду. — Он погладил ее плечо, будто собираясь остановить, но так и не решился. — Осторожнее, прошу…
— Что это за Искатель? Почему ты так боишься?
Сол замолчал, встревоженно вглядываясь в её лицо.
— Пешка Отдела тайн и его магическое порождение... Искатели слишком часто погибают.
Нарцисса сглотнула, сердце забилось быстрее. Захотелось развернуться и бежать без оглядки прочь из этого места, забраться дома под одеяла, выпить снотворное и отключиться на несколько часов, чтобы ни о чём не думать.
— Я не умру, — уверенно произнесла Нарцисса.
Конечно нет. Только не из-за Малфоя.
***
Звук шагов отражался от стен набатом.
— Что я должна найти? — спросила Нарцисса, когда они со Сфинксом прошли по шести черным коридорам и свернули в холл. С двух сторон возвышались полки, заполненные артефактами. Потолок был где-то невообразимо высоко, если и был вообще.
— Выход. Ты должна найти выход из сложившейся ситуации. Я расскажу тебе всё, но ты должна поклясться, что никто об этом не узнает.
— Могу дать Непреложный обет, — пробормотала Нарцисса.
Сфинкс замер и подался вперед, разглядывая ее единственным глазом. От этого пронзительного взгляда Нарциссестало нехорошо. Он словно использовал легилименцию, но без палочки.
— Не надо. Я вижу тебя всю. Ты одна из нас. И нам нужна твоя помощь.
— У меня есть долг перед семьей. Я не обязана в этом участвовать.
— Может быть. Только вот у тебя есть муж, который не должен быть с тобой. Ты еще не поняла? — Он усмехнулся. — Ты встретила Сола Крокера и вышла за него замуж только для того, чтобы попасть сюда.
— Что за абсурд? Зачем вы говорите всё это?
— Где ты познакомилась с Солом?
— В Министерстве… Мы с Люциусом подписали бумаги, и я вышла в коридор. Было немного…
Она вздохнула, не зная, как описать те чувства. Боль. Было больно потому, что он не стал спорить или сопротивляться и молча подписал бумаги. Улыбнулся, поцеловал ей руку, сказал, что теперь она получила то, чего хотела. Хоть это и была чистая правда, Нарциссе вдруг захотелось кричать, что нужен был вовсе не развод. Ей нужен был Люциус. Тот Люциус, из самых лучших ее воспоминаний, а не интриган и кукловод. Она хотела покоя. И любви…
В тот самый момент Сол и увидел её в коридоре. И как-то всё закрутилось…
— Видишь? — Сфинкс в своей беспардонной манере дернул её за руку, словно разговаривал с глупой девчонкой, а не взрослой женщиной. — Отдел тайн свел вас. А в Хогвартсе… ты помнишь, какой предмет тебе удавался больше всего? Постой, я угадаю. Предсказания. Или Руны. Что-то в этом роде. Ты должна хорошо искать, видеть знаки, уметь быстро принять решение.
Предсказания.
Люциус всегда смеялся над этим. Говорил, что такой науки нет, что она выдумщица и фантазерка.
«Не бывает интуиции, не может быть видений, если ты нормальная волшебница, а не чокнутая, как некоторые. Есть только магия, понимаешь, Нарцисса? Я верю в нее, а не в пророчества».
Интуиции нет, но как же тогда объяснить, что в день битвы за Хогвартс Нарцисса прекрасно знала, что делать. Она предвидела смерть Волдеморта и знала, что убить Гарри Поттера тому не удастся. Его снова защитят чары. Она знала, что надо подойти к мальчишке и солгать ради своего сына. Тогда Лорд будет упиваться победой, слепо доверится и проиграет. А она так долго мечтала вбить первый гвоздь в крышку его гроба.
Нарцисса знала наперед — не всё, не всегда, но очень часто. Знала, что Люциус не вернется после битвы в Отделе тайн, и проклинала себя, что не нашла нужных слов, чтобы его остановить. Не знала Нарцисса лишь о том, что и для Сириуса этот бой станет последним и он упадет в проклятую Арку.
Она не знала, что сделает Беллатрикс. Но четко осознавала, что если бы Люциус не пошел в Отдел тайн, то и Сириус Блэк остался бы в живых. Она винила его, хотя должна была винить саму себя.
Или свой «дар».
— Думаешь, Сириус Блэк мертв?
Нарцисса вздрогнула и глянула на Сфинкса. Тот лукаво улыбнулся.
— Прости, мне доступны мысли окружающих.
Нарцисса помолчала немного.
— У меня нет ответа на ваш вопрос.
— Я расскажу тебе кое-что, Нарцисса…
Сфинкс отпер серую дверь в конце коридора, и они вошли в просторный кабинет с мраморными стенами. Большой дубовый стол пустовал, словно за ним и не работал никто. На стене были развешаны изображения египетских богинь и богов.
Сфинкс указал на кресло, и Нарцисса послушно села.
— Год назад в Арку вошел юноша, — Сфинкс замолчал, разглядывая свои руки. Нарцисса ждала.
— Юноша исчез навсегда. Его звали Трифолиус. Ему было шестнадцать лет.
В комнате запахло благовониями. Ароматы появились словно из ниоткуда, и Нарцисса с интересом огляделась.
— Мальчика довел до этого Отдел тайн.
— Но почему он оказался здесь? В шестнадцать-то лет.
— Трифолиуса привел в этот кабинет Отдел тайн. Он был талантлив и умен. Мы возлагали на него особые надежды. — Сфинкс сел и оперся о стол. — Структура Отдела не так проста. Думаю, для простых магов Отдел тайн — это загадочное место, никто в действительности не знает, в чем заключается наша работа. Нам приписывают и занятия темной магией, и кровавые ритуалы. Ничего такого нет. Мы просто должны сдерживать силу артефактов, которые здесь находятся. А иногда — пытаться изучить их свойства. Потому помимо невыразимцев существуют сфинксы. Мы следим за всем, что происходит в магическом мире. Магии не должно быть слишком мало или слишком много, иначе мир не сможет существовать. Наша задача — поддержание баланса. Мы прячем опасные и могущественные артефакты, лишь изредка ненадолго позволяя им оказаться в руках магов.
— Изредка? А Темный Лорд? Дары Смерти? — Нарцисса покачала головой.
— Так было нужно. Это всё, что я могу сказать, — спокойно ответил Сфинкс. — Ты, пожалуй, уже поняла, что Сфинкс — это моя должность, а не имя. Впрочем, ты можешь называть меня так. Мы отличаемся от невыразимцев. У них есть своя жизнь, они много времени проводят вне Министерства. Их главная обязанность — контролировать силу артефактов, следить за защитой Отдела. У сфинксов всё обстоит иначе. У нас нет имен, нет личности… и, кажется, души у нас тоже нет. Сфинкс живет в Отделе тайн. Сфинкс не женится, не имеет семьи, у него нет ничего, кроме работы. Сфинксы видят вещие сны и читают мысли друг друга. Когда новый сфинкс появляется в Отделе тайн, его связывают с остальными особым заклинанием. Трифолиус тоже родился сфинксом.
Нарцисса сжала подлокотник стула.
— Вы здесь всю жизнь? Как долго?
— Больше двухсот лет… — Он улыбнулся. — Намного больше, но такие сроки всех пугают.
По какой-то причине Нарцисса не задумываясь поверила во всё услышанное. Сфинкс располагал к себе, пусть не сразу, но располагал. В нем действительно было что-то от древнего египетского божества, знающего ответы на все вопросы вселенной.
— А вот и Сол.
Словно по команде открылась дверь, и Сол вошел в комнату. Он больше не казался бледным, но был по-прежнему сосредоточен. Всё это напоминало какой-то спектакль, слишком уж странным казалось происходящее. Нарцисса нахмурилась. Неужели Отдел тайн действительно привел ее сюда?
Сол взял Нарциссу за руку, помогая подняться. Она сглотнула, сжимая пальцы в кулак. Записка всё еще жгла ладонь. Сфинкс погладил бороду.
— Зачем она тебе? Ты ведь уже знаешь, что в записке. Сожги её, Нарцисса… раз не желаешь, чтобы кто-то видел. — Сфинкс говорил спокойно и размеренно, будто происходящее его совершенно не интересовало.
Она вздохнула, но сжала кулак крепче. Сжечь? Нет. Она не могла. Почему-то не могла. Объяснить причину не удавалось даже самой себе. На сей раз Сфинкс искренне изумился, отчего его единственный глаз вытаращился на неё с интересом.
— Ах вот как? Выходит, Отдел тайн сломал еще одну судьбу… Как жаль.
Сол непонимающе взглянул на жену, потом на Сфинкса.
— Какова моя роль? — спросила Нарцисса невпопад, стараясь не смотреть в глаза мужу.
— Я ведь говорил. Ты должна искать, — ответил Сфинкс. — Трифолиус ушел в Арку, а два месяца назад вдруг исчезли три комнаты Отдела тайн. Сами по себе, вместе со всеми артефактами, которые были внутри и которые изучал мальчик. Потом стали пропадать вещи. Всё, к чему прикасался Трифолиус. Сначала мы не видели связи. Искали артефакт, вызвавший искривление пространства или времени. Но потом стали исчезать и места в магическом мире. Вселенная будто складывается. Здания проваливаются под землю, не проходит и часа, как на их месте возникают новые или… эти места просто… — Сфинкс пожал плечами. — Кажется, что зданий там никогда и не было. Сфинксы поняли, что всё это не случайно, когда пропал дом, в котором родился Трифолиус.
Продолжение в комментариях
Автор: fandom Lucius Malfoy 2016
Бета: fandom Lucius Malfoy 2016, Анонимный доброжелатель
Размер: макси, ~ 39 тыс слов
Пейринг/Персонажи: Люциус Малфой/Нарцисса Малфой, Сол Крокер/Нарцисса Крокер (Малфой), Сириус Блэк, Северус Снейп, ОМП в количестве
Категория: джен, гет
Жанр: приключения, экшен, драма, романс
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Пешки на доске напоминают фигурки людей. Они двигаются: идут на работу и в гости, встречаются, разговаривают, играют, влюбляются, умирают и рождаются снова. Ничего не подозревая, они проживают свою миниатюрную жизнь в дальней комнате белой башни за самой черной в мире дверью.
Иллюстрация: "Арка", "Игроки"
Примечание/Предупреждения: Эндшпиль (от нем. endspiel — «конец игры») — заключительная часть шахматной партии.
Альтернативное видение Арки Смерти и Отдела тайн, загробного мира, некоторых персонажей; необычная трактовка мифа о Дикой Охоте и прочие извращения над мифологией.
Для голосования: #. fandom Lucius Malfoy 2016 - "Эндшпиль"
ИнтроДата неизвестна
Полдень по часам на белой башне
Часы на белой башне всегда показывают полночь. Или полдень — кому как удобно. Винтовая лестница начинается от входа, закручивается в спираль и поднимается всё выше и выше, пока не утыкается в абсолютно черную дверь. Эта дверь — самое черное пятно на самой белой в округе башне. Конечно, если не брать в расчет клетки на шахматной доске, занимающей половину комнаты. Но помимо черных клеток там есть и белые, а вот белых дверей в башне нет.
— Твой ход, — сообщает человек в черной мантии. Смуглая кожа, гордый профиль, темные волосы и брови — все выдает в нем восточное происхождение. Происхождение благородное: так выглядели не то фараоны в древнем Египте, не то персидские цари.
— Мне скучно, Охотник. Может, попробуем что-то поменять?
Невысокий пухлый мужчина с залысинами тяжело вздыхает. На нем клетчатый шерстяной костюм с жилеткой.
— Например?
— Новые фигуры хочу. Эти уже осточертели. Заменим кого-нибудь?
— Ты совсем недавно привел мальчика, года не прошло. Часовщик, хватит дурить.
— Мне скучно, — повторяет тот, кого назвали Часовщиком. — Скучно, понимаешь? И я уже всё придумал.
Охотник молчит. Он смотрит в окно на заснеженные вершины гор, на деревеньку в низине, потом обходит шахматную доску по периметру и приглядывается к маяку на побережье. Океан лижет золотой песок, делая его темным. Охотник любит смотреть именно в это окно.
Когда-то с подачи Часовщика он придумал горы и деревню, лес на холме и бескрайние луга. Ему хотелось разнообразия.
Теперь Охотник ненавидит горы и терпеть не может снег, он не в восторге от вечно зеленой травы в низине. Лишь маяк по-прежнему вызывает у него тёплые чувства. Там живет брат Охотника. Встречаются они редко, но само ощущение, что он не один, греет душу.
— Что ж, сейчас твой ход, Часовщик. Тебе и решать.
— Тогда так. В нашей партии скоро появится новая фигура. Мужчина. Я уже отправил за ним его старого друга.
— Если он действительно друг, то не приведет его сюда, — фыркает Охотник.
— Приведет! Он один из тех, кого я вел сюда с рождения. Я предусмотрел все варианты развития событий. Прелестно, правда?
— Правда, — эхом отзывается Охотник. — А если всё-таки друг не справится?
Часовщик морщится.
— Тогда я сам за ним схожу, черт возьми! Мне не трудно.
Фигуры на шахматной доске замерли в ожидании очередного хода.
— Игра скоро закончится, я чувствую.
Охотник молчит. Эти слова он слышал много раз. И сто, и двести, и пятьсот лет назад. Ничего не меняется.
— Делай ход, Часовщик. Мне нужно время, чтобы продумать свой.
Пешки на доске слишком сильно напоминают фигурки людей. Они начинают двигаться: идут на работу и в гости, встречаются, разговаривают, играют, влюбляются, умирают и рождаются снова. Ничего не подозревая, они проживают свою миниатюрную жизнь в дальней комнате белой башни за самой черной в мире дверью.
В комнате появляется незнакомец, как две капли воды похожий на Охотника. Он вынимает из кармана тетрадь в кожаной обложке и делает запись.
Охотник не сводит взгляда с доски, пытаясь скрыть удивление. Он хороший стратег и уже знает, какой ход следует сделать. А вдруг спустя сотни лет этот ход станет решающим? Вдруг он обретет долгожданную свободу?
Часовщик сцепляет пальцы в замок.
— Твой ход, Охотник. Удиви меня!
Часть 1
Глава 1
Ноябрь 1999 года
Она никогда не бывала здесь, но об этом месте слышала от отца. Он пугал ее историями о девочке, заблудившейся в Отделе тайн, и о мальчике, повстречавшем невыразимца в темном коридоре. Разумеется, ничего реального в этих россказнях не было. Страшные сказки, выдуманные Сигнусом Блэком, чтобы угомонить трех непоседливых дочерей хотя бы на полчаса. Когда было особенно жутко, Нарцисса пряталась под одеяло с головой или прижималась к старшей сестре в поисках защиты.
Она выросла и воочию убедилась, что у отца была не в меру развитая фантазия. Теперь Нарцисса жила под одной крышей с сотрудником Отдела тайн, он приходил домой не позже восьми — живой и здоровый. Одно она могла сказать точно: быть замужем за невыразимцем не страшнее, чем выйти за Пожирателя смерти, и, как оказалось на деле, намного безопаснее. С Солом Крокером жизнь вошла в правильное русло, потянулись обычные будни, о которых она мечтала все последние годы. Не в пример себе юной.
Двадцать лет назад казалось ужасно скучным выйти замуж за министерского чиновника, прожить жизнь в тени мужа: вышивать, шить, вязать, покупать дорогие наряды, воспитывать сына в тишине и покое старого поместья. Тогда ей хотелось приключений, страсти, всепоглощающей любви, жертвенности, хотелось эмоций, чтобы пить жизнь большими глотками, не жалеть ни минуты о прожитых мгновениях.
Глупая девчонка! Истинное счастье не в этом… Истинное счастье в безопасности, в спокойном сне, в послушном сыне, которым можно гордиться. Теперь она это знает.
По Отделу тайн блуждал ветер, забирался под мантию, ерошил волосы. Нарцисса поёжилась.
— Ситуация поистине серьезная… вы понимаете… не представляю. — Обрывистые фразы время от времени долетали до нее из соседнего зала, где её супруг в компании невыразимцев обсуждал рабочие дела. Он ушел туда около часа назад, а споры все продолжались. Нарцисса предпочитала не слушать, стараясь сосредоточиться на одном…
Арка Смерти.
От монументального сооружения в самом центре прямоугольного зала веяло холодом. Нарцисса сидела на одной из каменных скамей, образующих круг, словно в древнем Колизее. Трибуны, резные колонны по обеим сторонам от входа — казалось, будто много лет назад сюда приходили толпы зрителей, чтобы созерцать некое действо. Какое именно — Нарцисса не представляла.
Когда появился Зал Смерти и какую функцию выполняла Арка, простые обыватели не знали. Нарциссе казалось, что даже невыразимцы не смогли бы объяснить, почему это сооружение все еще здесь. Сол поговаривал, — в шутку или взаправду? — что вокруг Арки когда-то строилось Министерство. Нарцисса понимала, что секреты Отдела тайн любой невыразимец унесет с собой в могилу, потому расспрашивать не стала.
Может быть, раньше Арка и внушала ужас, но за сотни лет превратилась в груду камней, рассыпающихся от старости. Темную ткань, занавешивающую проем, Сол снял по просьбе Нарциссы. Теперь через Арку были видны каменные скамьи напротив, массивная дверь и черные стены Отдела тайн.
За последние месяцы она прочла о Зале Смерти всё, до чего позволяла дотянуться бумага, подписанная Солом. Брала книги в библиотекеМинистерства и тратила недели на поиски истины. В основном попадались краткие описания Арки, свидетельства невыразимцев или сотрудников Министерства. Кто-то слышал голоса и плач. Кому-то казалось, что в Арке пространство искривляется и, если долго присматриваться,то можно увидеть самого себя, как в зеркале.
Нарцисса долго вглядывалась в пустоту, обрамленную каменными барельефами, но ничего не видела.
…Удивительно, насколько в мире всё взаимосвязано. Капли сливаются в ручьи, ручьи втекают в реки, реки впадают в океан. А люди вокруг — как песчинки на бесконечном пляже. Какова вероятность, что две песчинки встретятся? Как узнать, какие песчинки унесет бурным потоком в море, а какие так и останутся калиться на солнце?
В её жизни всё было решено с рождения. Оставалось лишь плыть в потоке, ожидая, куда он вынесет. Маленькая Нарцисса еще толком не научилась держать голову, а Сигнус Блэк уже топтался на пороге поместья Лестрейнджей. Ему казалось правильным выдать старшую дочь Беллатрикс замуж за Рудольфуса, а младшую — за второго сына Лестрейнджей, Рабастана, и тем самым установить крепкие отношения с известной чистокровной семьей Британии. С детства Нарцисса знала, что станет миссис Лестрейндж, с детства готовилась именно к этому. Только она не предполагала, что бурный поток жизни принесет ее к другому берегу. Ей и в голову прийти не могло, что жизнь, которая должна была стать самой скучной на свете, окажется чередой случайностей и совпадений. Нарцисса и не заметила, в какой момент свернула не туда, кардинально изменив планы отца.
Он очень баловал Нарциссу. Еще бы! Младшая дочь, любимая. Отец покупал ей лучшие платья и шляпки, а стоило Нарциссе пораниться или получить от Беллатрикс или Андромеды очередной подзатыльник, сажал на колени и шептал: «Ты когда-нибудь видела плачущую королеву? Вот и ты не плачь». Нарцисса ставила знак равенства между словами «королева» и «ты», вытирала слезы и задирала носик. Она — королева, а королева должна заботиться о репутации, о семье, у королевы есть долг.
Так она и жила придуманными историями, с верой в особое предназначение. Пока не совершила нечто порочащее её, попирающее идеалы, которые с таким усердием прививал ей отец. Она изменила своему жениху, Рабастану Лестрейнджу, за пару месяцев до свадьбы. И не просто изменила… Она два месяца встречалась с другим у него за спиной.
Какой был скандал! Больше всего на свете Нарцисса боялась, что отец не поймет, что выжжет с фамильного гобелена ее имя. Но Сигнус Блэк перенес разрыв помолвки стойко и смог обернуть ситуацию в свою пользу. Еще бы, ведь Малфои были на ступеньку выше и на пару миллионов богаче Лестрейнджей, так что игра стоила свеч.
Вот поэтому двадцать лет назад она вышла замуж за Люциуса Малфоя — самого завидного холостяка в магической Британии. Три недели об этом кричали все светские хроники Европы. А Нарцисса… Она просто влюбилась до умопомрачения в его колючий взгляд, светлые волосы и усмешку, которую по наивности принимала за улыбку.
Всё начиналось как игра и завершилось ее проигрышем.
Супруг изменял, врал, проводил ночи напролет в компании Пожирателей смерти, возвращался дурно пахнущий чужими духами, пьяный, нездорово бледный или слишком возбужденный. Каким-то невероятным образом ему удалось убедить Нарциссу в том, что в магическом мире так ведут себя все мужчины. И другие женщины его не интересуют. Он лишь пытается занять высокое положение в магическом обществе, а измены, взятки, обман и махинации, посещение самых злачных мест в магическом Лондоне — всего лишь элементы плана.
Аферы, аферы, аферы… И почему она столько лет терпела? Почему верила его словам, шла за ним в огонь и воду?
Люциус был богат, хорош собой и чертовски опасен. Его боялись, уважали и ненавидели. И лишь она одна его любила. Сколько воды утекло с тех пор? Сколько всего было в жизни — страшного, жуткого, мучительного… Ночи без сна, старившие её с каждой минутой. Лежа на шелковых простынях в пустом поместье, Нарцисса думала лишь о том, насколько богатство, слава и власть, что прилагались к громкой фамилии Малфой, бессильны против смерти. Тогда-то она начала мечтать о спокойствии, о тихой семейной жизни без Лорда и полуночных гаданий: вернется или нет? А если его имя окажется в том длинном списке, что публикует «Пророк» каждое утро? Люциус поддерживал идеи Темного Лорда, Нарцисса поддерживала мужа, а значит, поддерживала догмат чистой крови.
Но когда Темный Лорд исчез, Нарцисса достала из погреба самое дорогое вино и устроила праздник. Домовики приготовили ужин, а Люциус впервые за три года принес ей цветы.
Да толькосчастье не могло длиться вечно, Нарцисса всегда очень тонко чувствовала будущее. Лорд вернулся, а Драко — ее маленький Драко — стал Пожирателем смерти. Вторая черная метка, доставшаяся ей, на сей раз еще ближе к сердцу. На нее поглядывали с опаской, говорили за спиной: «Вот змея…Не любит же. Муж в тюрьме, а ей всё равно». Нарциссе было не всё равно, но она делала то, что умела лучше всего — держала голову высоко поднятой, не позволяла гордой фамилии упасть в грязь.
Потом была битва за Хогвартс. Нарцисса солгала Темному Лорду, рискнула всем и пошла против фамилии. Потому что в тот момент вдруг осознала, что никакая она не королева, она — мать. А остальное просто не имеет значения.
Им в спины бросали колючее «трусы», «предатели», но Нарцисса не слушала.
Когда закончилась битва, они попытались влиться в ряды победителей. В полуразрушенном Хогвартсе на них смотрели с презрением. Пришлось вернуться в родовое поместье и ждать, когда же нагрянут гости: Аврорат, министр, Пожиратели, сам Гарри Поттер — ничего бы не удивило их тогда.
Было безумно страшно. Нарцисса понимала: это еще не конец, и ждала следующего хода. Сердце подсказывало, что нужно бежать в Болгарию к тётке, скрыться в лесах, увезти свою семью подальше от дома, чтобы спасти от наказания. Нарцисса держалась из последних сил, потому что точно знала: супруг ее не поддержит.
Никто не пришел.
Все последние годы Нарцисса жила с надеждой, что когда-нибудь Лорд сгинет навсегда и всё изменится. Ей казалось, что муж начнет уделять больше времени семье, вернется к бизнесу, сын пойдет по его стопам. Только Люциус не унимался. Безвылазно сидя в Малфой-мэноре, он строил планы на будущее. Спокойная жизнь в его расчеты явно не входила. Он надеялсяубедить министра в их расположении к магглорожденным, предлагал разработать закон о равноправии. Её муж, который никогда не использовал слово «магглорожденные», презирал «грязнокровок» и морщился при одном упоминании, словно те дурно пахли, теперь уверял, что готов на всё, лишь бы устроить их жизнь. Человек, которого Нарцисса боготворила, за которым молча следовала, вдруг изменил собственное мнение, сломался не от страха перед Лордом (это она была готова простить), а потому что так было выгоднее.
Он вдруг показался настолько жалким, что голова закружилась от отвращения, и её едва не стошнило. Нарцисса осознала, что придумала себе идеального мужчину и закрылаглаза на все недостатки, бездумно превращая их в достоинства. Она обелила его, превратила в идола, вознесла на пьедестал и шла за ним, потеряв саму себя. Только Люциус оказался конформистом и трусом. Приспосабливаться всегда и во всем — вот его реакция на меняющуюся реальность.
Он был готов на всё ради выживания, каждый его ход не был случаен. Люциус словно знал заранее, кем станет, что сделает, где состарится… Он распланировал их любовь так же, как потом — свою службу у Лорда, от начала и до ухода с поля боя.
— Ты рисковала, когда соврала Темному Лорду. Запомни раз и навсегда: все свои решения ты должна обсуждать со мной. Всегда. — Эта фраза стала последней каплей.
Тот, кто раньше казался ей хищником, в одно мгновение превратился в падальщика. И все эти годы он пытался ею управлять — довлел над ней, будто кукольник над марионеткой.
«Никто и никогда не указывал Блэкам, что делать, — твердил отец. — Ты королева, Нарцисса, а королева всегда поступает правильно».
…Люциус принял её решение о разводе молча. Спокойно подписал бумаги, пообещал отдать что угодно, но не поместье. Обещание прозвучало как просьба. И Нарцисса долго смотрела ему в глаза, надеясь увидеть там искренность. Люциус Малфой не может продать или разделить родовое поместье, потому что это его дом, он вырос там и любит это место. Вот что она хотела найти. Нонаткнулась на колючий взгляд и кривую ухмылку интригана. И как можно было не замечать этого раньше?
Документы Нарцисса подписала не раздумывая, и в тот же день в Министерстве столкнулась с Солом Крокером — невыразимцем. Он показался ей спокойным, уравновешенным, он не тянул её в аферы, был обходителен и улыбался искренне. Он влюбился в нее, и это было заметно. Нарцисса вновь почувствовала себя королевой.
Она переехала к Солу через месяц, стараясь поскорее выбросить из своей жизни всё, связанное с Малфоем. Разумеется, она думала о сыне. Больше всего боялась, что после развода Драко отдалится, но ошиблась: он частенько заглядывал к ней, рассказывал о бизнесе, об Астории. Драко налаживал собственную жизнь в Малфой-мэноре…
…Но никогда не говорил об отце. А она не спрашивала, просто не хотела знать. Это был запрет на информацию, который Нарцисса установила сама, потому что понимала: скажи он хоть что-то о здоровье отца или обмолвись, что Люциусу плохо без нее — и она сорвется. Будет думать о нем ночи напролет, не сможет есть и спать, и непонятно, чем всё это закончится. Ясно было лишь одно: Люциус Малфой не заслужил больше ни единой жертвы с её стороны.
С Солом они поженились перед Рождеством, церемония была тихая. Да и какая могла быть свадьба, когда ей уже за сорок. Вновь надеть белое платье Нарцисса была не готова. У Сола был взрослый сын, у нее тоже. Потому Нарцисса была в голубом, Сол — в черном. Всю ночь перед свадьбой она представляла, что Люциус всё-таки явится, что напьется до зеленых пикси, устроит скандал, попросит её вернуться или утащит в поместье под Империусом. Нарцисса не сомкнула глаз до утра, зато была готова ко всему. Она распланировала свои действия на любой случай, но Люциус не пришел. Лишь к вечеру прилетела сова с поздравительной открыткой. Сухие слова, выведенные ровным красивым почерком: «Поздравляю с днем свадьбы. Будь счастлива. Люциус Малфой».
Нарцисса вглядывалась в буквы до рези в глазах, пыталась найти хоть какое-то свидетельство того, что его рука дрогнула. Идеально белое полотно открытки, пара голубей на обороте — зацепиться было не за что.
Вечером, когда супруг уснул, Нарцисса спустилась в гостиную, разожгла камин и спалила в нем всё, что еще оставалось от прошлой жизни: колдографии, подарки Люциуса, записки, признания (настолько сухие, что теперь ей казалось, будто он писал их по шаблону) — всё, что мог поглотить огонь. Точка была поставлена, и на следующее утро она проснулась счастливой. Так продолжалось шесть месяцев и двенадцать дней.
А потом пришел Северус Снейп.
Они сидели в Большом зале Хогвартса. Вокруг не было ни души.
— Он умирает, — сказал Северус.
Пустой стол Слизерина казался Нарциссе бесконечно длинным.
— Кто?
— Люциус.
Северус не сводил с неё глаз. Кажется, был день святого Валентина, потому что над столами парили свечи в виде сердец, на стенах были развешаны до отвращения розовые банты и золотые колокольчики. Точно такие же позвякивали от легкого сквозняка на стенах бальной залы Министерства магии двадцать лет назад.
— Зачем ты так говоришь?
— Потому что я вижу, Нарцисса. Он умрет.
Нарцисса собрала волю в кулак и взглянула на него снова.
— Он болен?
— Он здоров.
— Его хотят убить?
— Он в безопасности.
Этот диалог начинал напоминать игру в Плюй-камни.
— Тогда почему он должен умереть?
— Он так хочет.
Нарцисса вздрогнула и поежилась. Ветерок затушил одну из свечей, и она упала, рассыпаясь по полу бледно-желтыми крошками.
— Собирается покончить с собой?
— Да.
— Ему плохо?
— Он счастлив. Устраивает приемы, веселится, как в юности, много пьет.
— Тогда зачем ему?..
— Он не может страдать. Не умеет. Все это веселье настолько наиграно… Словно пир во время чумы.
— Я не вернусь. Он сам поставил точку.
— А он и не попросит. Он думает, что точку поставила ты.
На Северусе была всё та же профессорская мантия, только профессора никогда не сидели за школьным столом.
— Что мне делать?
— Я не знаю.
— Тогда зачем ты пришел? — Нарцисса не выдержала, поднялась и сжала в руках палочку. — Зачем? Я не хочу ничего о нем знать.
— Ты злишься?
— Да.
— И он злится.
— Злится? Из-за чего? Он должен злиться лишь на себя.
Северус принялся разглядывать звездное небо на зачарованном потолке.
— Как думаешь, Сириус сегодня виден?
— Звезда?
Северус промолчал, лишь покачал головой.
— Она самая яркая на небе, столько легенд, историй с ней связано…
— При чем здесь… — прошептала Нарцисса и закусила губу, вспоминая о брате. Она не думала о нем уже несколько лет. Вспомнить о Сириусе Блэке сейчас? Какое это вообще может иметь значение?
— Ты что-нибудь слышала о созвездии Павлин? Нет? И я. О нем нет ни одной истории. Его словно забыли. А ведь в этом созвездии семьдесят девять небольших звезд, его видно в Южном полушарии. А Сириус — всего лишь одна яркая звезда, но о нем так много говорят, и ты...
Нарцисса подняла глаза.
— …и ты обвинила мужа в убийстве Сириуса Блэка, хоть и прекрасно знала, кто толкнул его в Арку. Люциус не сомневался ни секунды, когда ставил подпись на бумагах о разводе. Он был уверен, что ты всю жизнь по-настоящему любила лишь одного мужчину. И это был не он…
Вина навалилась на плечи удушающим грузом, и Нарцисса проснулась.
Она вздохнула и поправила платье. В Отделе тайн ничем не пахло. Это было неестественным и почему-то пугало.
Глава 2.
18 июня 1996 года
— Куда ты? Что ты собрался делать?!
— Ты знаешь.
Люциус шел по мощеной дорожке к воротам, сам не зная почему. Хотелось в сердцах хлопнуть дверью, а ведь мог аппарировать от крыльца.
Скользкое чувство где-то внутри — он вот-вот совершит ошибку, а может быть, уже совершил, ведь вызвался выполнить слишком трудное задание. Он поклялся принести Лорду пророчество на серебряном подносе, а ведь битвы не миновать. Каким бы слабым нибыл Гарри Поттер, вряд ли он придет один. А несколько подростков, пусть и владеющих самыми заурядными заклинаниями, — это уже проблема, которую не так-то просто решить. Убивать Поттера запрещено, но и игнорировать невозможно. Его приказано взять живым. Лорд думает, что получит сразу всё: постылого мальчишку и пророчество, сделанное когда-то Трелони. Но даже властелины судеб иногда ошибаются.
Кованые ворота с гербом рода распахнулись, пропуская хозяина. Он ускорил шаг, надеясь поскорее скрыться с глаз Нарциссы.
— Люциус! Пожалуйста, посмотри на меня!
Пришлось обернуться. Светлые волосы растрепались, шарфик почти соскользнул с её шеи. Нарцисса стояла на холодном ветру в тонком платье и смотрела на него с надеждой.
— Пожалуйста, ради всего, что тебе дорого, ради меня… Не ходи туда.
— Иди в дом, дорогая. Я вернусь.
Всё, что он мог ей дать сейчас, — пустое обещание. Но этого уже было слишком много. Люциус зашагал вперед, борясь с пронизывающим ветром. Где-то позади стояла его Нарцисса. Она плакала?
В тот день Люциус домой не вернулся. Он не возвращался почти год. В Азкабане у каждого были свои развлечения. Кто-то тихо сходил с ума, исписывал стены словами, изрисовывал картинами. Некоторые придумывали себе друга и болтали, делились последними новостями. Люциус был среди них самым одиноким, потому что не смог выдумать ничего. В пустое, не занятое размышлениями о своем долге время он искренне пытался свихнуться. Хотя бы на чуть-чуть, навсегда никак нельзя — есть ведь жена, сын, древний род, о судьбе которого необходимо позаботиться, — но даже на чуть-чуть не получалось. Люциусу было невыразимо скучно. Реальность проросла сквозь тело и вытягивала жилы. Всё болело, было холодно, и чертовски хотелось привычной для желудка еды и кровать с пуховым матрасом.
Стоило Люциусу заснуть, скудная фантазия, словно бы за неимением лучшего, подбрасывала мутные образы Нарциссы — юной, на которой он когда-то женился. Она улыбалась или поправляла платье, но почти всегда исчезала, вспугнутая резкими звуками, лязгом цепей и шорохами. Вот тогда он и понял, что в отличие от остальных его разум слишком уязвим. Безумие — это бегство от реальности. Он же на побег не способен. И все происходящее вокруг: от фигур, мелькающих в окнах, до охранников-магов, давно лишившихся души, — все это не сведет его с ума никогда. Его крайностью станет смерть. Так он и жил, балансируя на грани отчаяния. Верить оставалось лишь в Лорда, больше верить было не в кого.
…И Люциус вернулся. В доме пахло жасмином. Белая ветка стояла на столе в хрустальной вазе. Он не помнил, как его встретила Нарцисса. Кажется, они обнимались, давали клятвы, которые никогда не смогли бы сдержать. Люциус помнил, как они, засыпая в одной кровати, переплетали пальцы, словно стараясь понять: живы ли пока? Счастливы ли сейчас? О будущем никто из них тогда не думал.
Но и в тот вечер он почувствовал запах перемен. Его принес жасмин? Откуда взялась эта ветка, ведь жасмина отродясь не было в их саду. Зато его было много в саду Блэков.
Утром Нарцисса казалась отстраненной и задумчивой, словно хотела о чем-то спросить, но не решалась. Словно это «что-то» мучило ее ничуть не меньше его заключения, и мучило давно. Когда он спустился в холл, планируя отправиться к Лорду, когда он толкнул громоздкую дверь, впуская в дом запах сырости и дождя, и обернулся, чтобы попрощаться, Нарцисса вдруг направила на него палочку.
— Ты убил Сириуса.
Это был не вопрос, но и не утверждение.
Люциус замер на пороге, подставляя каплям дождя шелковую мантию.
— Его убила Беллатрикс.
Это было правдой, но Нарцисса не ждала ответа. Она лишь неопределенно качнула головой. Так поступают дети, которых всё еще пытаются убедить в существовании Санта-Клауса.
Тогда Люциус осознал: пока Нарцисса не поймет, что его слова — правда, она будет намеренно ломать их отношения, жечь мосты, построенные за эти без малого двадцать лет совместной жизни. Потому что Сириус Блэк был для нее не просто кузеном. Он был другом? Любовником? Люциус не знал точного ответа. До расправы с Поттерами Сириус Блэк частенько появлялся в их доме по утрам и уходил за пару минут до его возвращения. Из страха за свою жизнь домовики рассказывали хозяину всё, а Люциус не мог не задавать вопросов. И тогда все ссоры в поместье были связаны с Блэком, потому что Нарцисса ничего не объясняла. Она молча уходила в свою комнату, гуляла по саду, читала книги, пила чай. Её молчание могло тянуться днями. И назвать это ссорой было нельзя, но для Люциуса молчание было тяжелее скандала. Потом Блэк оказался в Азкабане, и на какое-то время их семья стала нормальной. И вот теперь…
— Ты мне не веришь?
Нарцисса прислонилась к стене. Молча.
— Нарцисса… Ты. Не веришь. Мне?
Сердце Люциуса рухнуло в пропасть, повисло на тонких нитях. В груди заболело.
— Ты был там. И дрался с ним.
— Беллатрикс его убила. Из-за нее Блэк провалился в Арку. Но… Постой, ты обвиняешь меня в его смерти?
— Да, — она выплюнула это слово, и в глазах вдруг зажглось пламя. — Да! Да, Малфой! Да… Я говорила — не ходи туда. Говорила, что вижу, как всё будет! Ты никогда меня не слушаешь. Я словно пустое место. Ты всё решаешь за меня, всегда! А с недавних пор еще и не веришь мне.
— Ты с ним спала? — Слова вырвались сами собой.
Нарцисса отшатнулась от него, словно он был ей противен.
— Да как ты смеешь!
Люциус швырнул на пол маску Пожирателя смерти. Он кричал на жену как никогда раньше, объяснял, доказывал, а она кричала в ответ. А потом он просто сбежал. Аппарировал к Лорду, чтобы не видеть больше ее растрепанные волосы и слезы, застывшие в глазах.
Больше о Сириусе Блэке они не говорили, но всё начало рушиться, рушиться, рушиться. Как ни пытались они спасти брак, он катился в пропасть.
Люциус сжимал руку жены, пока они стояли в полуразрушенном Большом зале. Он смотрел в сияющие от слез глаза Нарциссы, а она смотрела на их сына. Тогда Люциус решил, что Нарцисса больше не любит его. Любовь умерла — а до Сириуса Блэка или вместе с ним, Люциус тогда не понимал.
Они вернулись в поместье под вечер, ждали авроров. Люциус вновь смотрел на жену, а она молчала. Тишина между ними казалась настолько гнетущей, что он вдруг понял: она поглотит их навсегда, заберет к себе — время навек остановится, и уже не убежать от той ямы, в которую их затягивает.
— Нужно всё поменять. Во имя блага семьи. Нужно использовать положение, в котором мы оказались. Доказать, что мы не против магглорожденных, а за них. Я знаю, как это сделать. Слушайся меня, и всё будет хорошо. Ты рисковала, когда соврала Темному Лорду. Запомни раз и навсегда: все свои решения ты должна обсуждать со мной. Всегда.
Нарцисса вздрогнула. Чашка на подносе тоже вздрогнула и раскололась. Кофе пролился на блюдце.
— Нам лучше какое-то время пожить отдельно.
От этой фразы ему стало трудно дышать. Пришлось расстегнуть пару пуговиц, посчитать количество собственных вздохов.
Её любовь умерла. А Люциус так и не решился признаться, что все эти годы их чувства были взаимными.
Нет, никогда, я никуда тебя не отпущу, — хотелось кричать во весь голос. Но не принуждать же ее, в самом деле! Опоздавшее на двадцать лет признание смогло бы всё изменить. Только вместо него предательски дрожащие губы произнесли:
— Ты права… Так будет лучше.
***
Август 1998 года
— Сегодня будет праздник. — Люциус покачивался в кресле, в котором так любил сидеть его отец. Старое, скрипучее кресло-качалка с золотыми драконами на полозьях и вырезанными детской рукой на спинке инициалами «А.М.»
— Праздник? — Северус Снейп с интересом глянул на друга. — Какой? В честь чего?
— Теперь я свободный человек, Сев. Ты не представляешь, каково это. Ты можешь не задумываться ровным счетом ни о чем, можешь плевать на этикет. Есть мясо без ножа, откусывать огромные куски, чавкать. Можешь пригласить кучу гостей. Да хоть проституток и магглов. Ты можешь всё.
Северус смерил его задумчивым взглядом.
— Это не свобода, Малфой. Это пустота. Одиночество, разве не понимаешь?
— Это свобода. Свобода. — Люциус достал сигару из отцовского портсигара и понюхал её. — Свобода пахнет сигарами и вином. Вчера купил у Розмерты целый ящик. Безумно дорогое!
— Нарцисса никогда и ни в чем тебя не ограничивала. Разве что… держала в рамках приличий?
Люциус только хмыкнул в ответ на глупый вопрос. Сегодня он подписал все бумаги, заперся дома и долго ходил из угла в угол, и гордясь своим решением, и презирая его. Интересно, если жена еще до того, как была оформлена последняя бумага, вдруг решила перебраться к новому ухажеру, значит ли это, что развод не был обоюдным желанием и она просто бросила тебя?
— Нарцисса тебя не бросала.
— Я сказал это вслух? — Люциус на миг замер, потом вдохнул крепкий табачный запах и снова оттолкнулся ногами, наслаждаясь мерным поскрипыванием кресла.
— Отчасти. — Снейп расстегнул пару пуговиц на черном камзоле. Камин мирно потрескивал.
— Она меня бросила. Её любовь умерла.
— Ты сам в этом виноват.
Люциус смерил его нечитаемым взглядом, отхлебнул вино прямо из бутылки и пропел нарочито весело:
— Может быть, даже влюблюсь!..
Бутылка из темно-коричневого стекла опустилась на пол с неловким стуком.
— В кого?
— В кого угодно. Она будет хороша собой, умна и, конечно, моложе меня лет на пятнадцать.
— Тебе больно?
— Я счастлив! Счастлив как никогда. Вот приедет Драко, и мы закатим настоящий праздник.
Драко не был у него ни разу. С тех самых пор, как Люциус перебрался в поместье на северном побережье Англии, уверяя, что морской воздух полезен для здоровья, а будущей молодой семье — Драко и Астории — лучше строить отношения без его вмешательства. К тому же Драко получил семейный бизнес — то, что осталось от него после уплаты контрибуции, — ему было чем заняться в мэноре.
Сын не то игнорировал приглашения, не то и правда был очень занят.
А Люциусу было одиноко. Он бродил по побережью, вглядывался в узкую линию горизонта и радовался, когда там появлялся корабль. Это означало, что жизнь продолжается и где-то там за морем на него тоже кто-то смотрит, кто-то живой. Только так Люциус избавлялся от одиночества, ведь колдовать теперь было нельзя. Его на десять лет лишили палочки за пособничество Темному Лорду, и лишь благодаря Поттеру не отдали дементорам. Видимо, мальчишка чувствовал себя обязанным его семье. Глупая ошибка! Нарцисса больше не носила фамилию Малфой. Теперь Поттер будет отдавать долги Крокерам.
— Ты всё еще надеешься, что Драко придет?
Люциус нахмурился и глотнул вина, предпочитая оставить вопрос без ответа. Кислый напиток с горьким послевкусием — как и вся его нынешняя жизнь. Долгожданная свобода с привкусом потери.
— Ты убиваешь себя, —мрачно заметил Северус. — Медленно, но верно.
— Я в порядке. В полном порядке. Вот только приедет Драко, и мы устроим… — Голова кружилась от выпитого. Он откинулся на спинку кресла и посмотрел в потолок. — Жаль, что ты теперь не пьешь, старый друг. Моглибы отметить мои похороны.
Но ему уже никто не ответил. Место напротив пустовало, и только ветер гулял по комнатам. В распахнутые окна врывался запах старой Англии — сырой, смердящей, запах водорослей и застойной воды.
Глава 3.
Ноябрь 1999 года
— Какой ты ее видишь?
— Кого?
— Арку.
Сол сел рядом и взял ее за руку. Он казался усталым и раздраженным. Видимо, собрание Отдела прошло не слишком хорошо.
— Никакой… — Нарцисса взглянула на супруга. — Я ничего внутри не вижу. Ни мутной глади, ни отблесков, ничего. А ты?
— А я слышу голоса мертвых. Или не мертвых. — Сол покачал головой. — Я просто слышу голоса.
Нарцисса обняла себя за плечи. Сол помолчал немного, глядя на нее.
— Все видят и слышат ее по-разному. Для кого-то это просто Арка. Один друг рассказывал мне, что как-то ночью был в патруле и отчетливо слышал тиканье огромных часов, доносящееся из Арки.
— Мы были очень дружны с кузенами — Сириусом и Регулусом. — Нарцисса сама не понимала, почему стала говорить об этом. Просто момент был подходящий. Теперь она была готова разделить с Солом и свои страхи тоже. — Я больше любила Сириуса — за его открытость, а Беллатрикс всегда находила, чем заняться с Регулусом. Как-то раз, когда Сириусу было шесть, а мне десять, тётя и дядя устроили званыйужин в саду. Все взрослые ушли из дома, а мы остались и решили поиграть в салочки. И так случилось, что Сириус задел огромные часы с маятником — старинные, прабабушкины. Часы звякнули и повалились на пол. Я хотела их удержать, но они упали прямо на меня.
Сол нахмурился.
— Ты никогда не рассказывала мне.
— Я на всю жизнь запомнила этот звук. Скрип и скрежет, звон пружин. И боль. Я тогда сломала ключицу и потеряла сознание. А Сириус как-то вытащил меня из-под этой рухляди. Он с детства был смелым. С тех пор мне казалось, что я в долгу перед ним, ведь он меня не бросил. Но долг я так и не отдала, наоборот, пошла на поводу у своей семьи и на долгие годы разорвала с ним отношения. Мы помирились за пару лет до моей свадьбы. Сириус навещал меня время от времени. Мне казалось, что я в безопасности рядом с ним, хотя Лорд становился всё сильнее, а Люциус всё реже появлялся дома.
Сол молчал, разглядывая Арку. Нарцисса тоже не сводила с неё глаз. Пустота в каменной оправе, словно кто-то поймал в крепкие объятия сгусток воздуха и сжимает, сжимает, сжимает.
— Я ненавижу большие часы, Сол.
Тот сжал ее плечи.
— Нарцисса, почему ты не сказала раньше? Мы могли бы избавиться от часов с маятником в гостиной. Я… Мерлин! Я ведь подарил тебе часы на день рождения.
Нарцисса лишь сдержанно кивнула.
— Не бери в голову. Я должна была преодолеть свои страхи. Теперь мне не страшно, просто… не люблю часы. Вот и всё.
Сол нахмурился и взглянул на Арку снова. Его определенно что-то терзало.
— В чем дело, Сол?
— Знаешь, нам лучше уйти отсюда, Нарси. Отдел тайн никогда не был безопасным местом, а теперь и вовсе… Здесь кое-что происходит. Поговаривают, что министр планирует полностью изолировать Отдел от магического мира, — прошептал тот.
— Изолировать? Он и так никогда не был открыт.
— Но теперь даже сотрудники Министерства не смогут попасть на этот этаж. — Сол устало вздохнул и сгорбился, изучая мраморные плиты на полу. — Опытные маги уже зачаровывают лифты. Но об этом никто не должен знать, поняла?
— Ты же знаешь, что я…
— Знаю, но некоторые вещи не имею права сказать даже тебе.
Нарцисса замолчала, обдумывая его слова. Взглянула в Арку и замерла. На какую-то долю секунды ей показалось, что в пересечении косых лучей светильников появился образ Люциуса в темной мантии. Только мираж развеялся, не оставив и следа.
— Всё нормально? — Сол сильнее сжал её плечи.
— Да… Просто холодно здесь.
— Идем. Я провожу тебя домой.
— Дай мне еще пару минут, Сол. Я скоро выйду. Хочу… попрощаться.
— Хорошо. Буду ждать снаружи.
Сол поднялся и зашагал к двери, с шарканьем подволакивая ногу. К этим звукам Нарцисса успела привыкнуть. Он хромал с детства, но никогда не пользовался тростью.
Дверь закрылась с тихим стуком, и Нарцисса осталась наедине со своими мыслями.
Пальцы задрожали, она оперлась ладонями о колени, не поднимая глаз, словно образ Люциуса и правда всё еще был там, в каменной раме.
— Ты мог хотя бы написать мне письмо. Тебе не кажется, что я заслужила?
Никто не ответил. Нарциссаприкусила губу. По телу разлилось тепло, ветер больше не тревожил седеющие пряди волос. Словно она наконец выплеснула обиду, спрятанную глубоко в душе, и успокоилась.
— Снова удивил меня… Ты всегда удивлял. Не понимаю, зачем сюда пришла. Проснулась утром, оделась и спустилась к завтраку раньше обычного. Знала, что должна увидеть это место именно сегодня. В день годовщины нашей свадьбы. Думала, что пойму твой поступок. Внезапно пойму, ведь когда-то у меня был талант к Предсказаниям. Думала, почувствую. Ты ведь действовал наверняка. Зачем так сложно? Почему? На свадьбе Драко ты был обычным… Вежливым, спокойным, даже пожал руку Солу. Ты… Что ты чувствовал?
Мир не собирался давать ей ответы. Он молчал, молчали скамьи, выстроенные ровными рядами, словно в древнем амфитеатре, светильники на стенах. Арка тожемолчала…
— Ты хотя бы подумал, каково будет нашему сыну? Когда вот так наутро после собственной свадьбы он узнает, что его отца больше нет? Ты не думаешь. Ты никогда ни о ком не думал. Мы даже попрощаться не можем.
Она поднялась и направилась к Арке. Ступивна помост, замерла: от Арки веяло холодом. Все ближе и ближе к вечному заточению. Нарцисса осторожно погладила холодную оправу. Страшное, но притягательное сооружение. Нарциссаобошла её, провела рукой по серым камням и отшатнулась, когда на пол посыпались фрагменты лепнины. Издалека Арка казалась нагромождением острых камней, но вблизи можно было разглядеть узорчатые барельефы — головы сфинксов, лица, перекошенные ужасом, колесницы, единороги, женщины, мужчины и неведомые существа.Змей с разверзнутой пастью, проткнутый мечом, а рядом мальчишка. Поттер? Нарцисса наклонилась ближе. Поттер, убивающий василиска в Тайной комнате?
Во рту змея лежала записка. Нарцисса вытащила кусочек пожелтевшего пергамента и замерла, прислушиваясь к стуку собственного сердца. Откуда она здесь? Ведь невыразимцы три месяца назад всё здесь осмотрели. Или они не рискнули подойти настолько близко? А что, если записка предназначается не ей?
Оглянувшись, она решительно развернула пергамент.
***
Гранитные стены в Отделе тайн были отполированы до блеска. Нарцисса замерла, вглядываясь в импровизированное черное зеркало. Отражение ее испугало — блеклые седеющие волосы, пепельно-серое лицо... Вздрогнув и поежившись, она осторожно тряхнула головой, чтобы развеять видения — сгорбившаяся старуха у могилы Сола, и никого рядом. Смерть в одиночестве стала самым жутким кошмаром этой жизни. Жизни, в которой она миссис Крокер.
Нарцисса опустила голову и ускорила шаг, стараясь не смотреть по сторонам. Действительно жуткое место.
В конце коридора, где он переходил в широкий холл, с кем-то спорил Сол. Справа и слева виднелись двери в боковые помещения. Прямо перед ними были натянуты серебристые ленты. Лишь подойдя поближе, она поняла, что это не ленты, а магические ограничители. Сол поднял голову и кивнул ей в знак того, что скоро освободится. Его собеседника Нарцисса не знала. Высокий худощавый мужчина, чуть сгорбленный, один глаз был прикрыт повязкой из грязно-серой ткани. Седые волосы, такая же борода, смуглая кожа. Он говорил вкрадчиво и тихо. Аврор? Или невыразимец, как Сол? Она неспешно подошла ближе. Одна из дверей была приоткрыта. За ней виднелась простая кирпичная стена, и лишь магические ограничители подрагивали из-за гуляющего по коридору сквозняка.
— Добрый вечер… Мне подождать тебя в Атриуме? — Нарцисса вежливо улыбнулась незнакомцу и взглянула на супруга.
— Было бы прекрасно.
Нарцисса направилась было к выходу, но кто-то резко схватил её, она едва не рухнула на скользкий пол, но чужие руки удержали от падения.
— Стой.
Нарцисса подняла глаза. Тонкие бледные пальцы незнакомца сжимали её запястье. Она едва не задохнулась от возмущения.
— Что вы… себе позволяете?
Сол молчал. Казалось, он не двигался, словно… боялся?
— Миссис Крокер? Нарцисса Крокер? — Мужчина кивнул сам себе. — Это вы.
Нарцисса дернула рукой, надеясь, что он отпустит. Хватка ослабла. Кровь хлынула по венам, и Нарцисса с трудом подавила желание потереть запястье.
— Вы брали книги из библиотечной секции Отдела тайн. Я видел ваши инициалы в карточках. Это Сол выписал вам разрешения.
— Да, Сфинкс, — пробормотал тот.
— Ты не посоветовался со мной.
— Что вам от меня нужно? — перебила его Нарцисса.
Сол выразительно посмотрел на неё, словно умолял молчать.
— Вы интересуетесь Аркой?
Нарцисса кивнула.
— Ваш интерес связан с Люциусом Малфоем?
Это было очевидно, но она не знала, что ответить. Вдруг появилось ощущение, что сказать сейчас да — значит подтвердить какую-то неясную теорию незнакомца. Он обвинит её в браке по расчету или… еще в чем-то.
— Это не имеет значения.
— Имеет. Это имеет большое значение. За известную нам историю Арки в нее попали трое. Это то, что нам доподлинно известно. — Тот, кого Сол назвал Сфинксом, погладил бороду. — И вот незадача. Двое из них как-то связаны с вами.
— Вы так говорите, словно я…
— И это еще не всё. Вы снились нам, Нарцисса. — Сфинкс глянул на Сола единственным глазом и покачал головой. — Ты невыразимец, но как вышло, что твоя супруга куда более бесстрашная? Уж не от Малфоя ли ей это досталось?
Нарцисса прикусила губу, с трудом сдерживая позыв выкрикнуть: «Мой бывший муж — трус», но вовремя замолчала, потому что Сфинкс вынул из кармана широкой мантии толстую тетрадь с записями. Он взмахнул палочкой, наколдовал перо и написал несколько строк. Нарцисса отвернулась. Отец научил ее никогда, ни при каких обстоятельствах не читать чужие записи без разрешения. Этому же она всегда учила своего сына.
— Как вы думаете, какая роль у этой Арки? — поинтересовался Сфинкс.
— Как думаю я или как говорится в книгах? — переспросила Нарцисса.
— А это уже интересно. — Сфинкс убрал тетрадь. — Что думаете вы, Нарцисса?
— Я думаю, что недаром она называется Аркой Смерти.
— Считаете, что все, кто вошел в нее, мертвы?
— Нет. Но покинуть ее нельзя.
— Интересно, — пробормотал Сфинкс. Его голос казался хриплым, а жесты были неторопливыми. Он и правда напоминал древнюю кошку. — И что же там, внутри?
Если бы Нарцисса знала ответ… Она вздохнула и крепче сжала кулак, надеясь, что никто не заметит записку.
— Я не знаю. Иной мир?
Сфинкс приподнял седую бровь, словно задумываясь над её словами.
— Они просто ушли в другой мир? А в этом мире осталась пустота… — Он повернулся к Солу, глядя, словно учитель на глуповатого ученика.
— И пустота стремится заполнить себя? — предложил Сол.
— Нет! Ну нет же! — Сфинкс разочарованно хлопнул себя по лбу. — Нарцисса… Что происходит с местом, которое не занимает больше человек?
Она моргнула, пытаясь осознать, чего от неё хотят, и о какой пустоте говорит Сфинкс. Запястье саднило.
— Это место больше не нужно, — прошептала Нарцисса. — Оно исчезает.
Сол вздрогнул, а Сфинкс ухмыльнулся, показав неровные желтые зубы.
— Исчезает, верно. Исчезают люди, исчезают и места, которые для них предназначены.
— Что всё это значит? — Нарцисса шагнула вперед, пытаясь поймать взгляд Сфинкса. — Почему за той дверью — стена? Зачем здесь магические ограничители?
— Исчез один из кабинетов, Нарцисса. Хотите знать правду? Правду, доступную только сотрудникам Отдела тайн.
— Не стоит, — вмешался Сол. — Мы не имеем на это права. Не втягивай ее, прошу.
— Она снилась сфинксам, Сол. Она — Искатель.
Нарцисса глянула на мужа и замерла. При упоминании этого слова он вдруг вытянулся в струнку, побледнел и взглянул на нее с ужасом.
— Ты ошибаешься.
— Я никогда не ошибаюсь, Сол. Искатель должен был появиться, ситуация подходящая. И вот она здесь. Я узнал ее.
Сфинкс запахнул мантию.
— Она Искатель. Отдел редко выбирает Искателей из числа тех, кто уже ему служит. Это всегда сторонние люди, волей случая оказавшиеся здесь… Их ведет судьба, и каждый шаг в жизни предназначен для того, чтобы в какой-то момент они встретились с Отделом один на один.
— Я не понимаю, — прошептала Нарцисса.
— Пока нет, но скоро поймешь. Идем…
Он зашагал по коридору. Сол сжал руку жены, привлекая ее ближе.
— Что ты там сделала? Что ты сделала у Арки? Просто так Отдел не выбирает! Что ты увидела? Зачем, Нарцисса? Я же говорил, не стоит тебе приходить, — Сол смотрел на нее со страхом, — родная моя…
— Всё будет в порядке. — Нарцисса высвободила руку. В ладони была зажата записка, но не в ней же дело? Или в ней? — Мне нужно идти за ним?
— Да. Я тоже скоро приду. — Он погладил ее плечо, будто собираясь остановить, но так и не решился. — Осторожнее, прошу…
— Что это за Искатель? Почему ты так боишься?
Сол замолчал, встревоженно вглядываясь в её лицо.
— Пешка Отдела тайн и его магическое порождение... Искатели слишком часто погибают.
Нарцисса сглотнула, сердце забилось быстрее. Захотелось развернуться и бежать без оглядки прочь из этого места, забраться дома под одеяла, выпить снотворное и отключиться на несколько часов, чтобы ни о чём не думать.
— Я не умру, — уверенно произнесла Нарцисса.
Конечно нет. Только не из-за Малфоя.
***
Звук шагов отражался от стен набатом.
— Что я должна найти? — спросила Нарцисса, когда они со Сфинксом прошли по шести черным коридорам и свернули в холл. С двух сторон возвышались полки, заполненные артефактами. Потолок был где-то невообразимо высоко, если и был вообще.
— Выход. Ты должна найти выход из сложившейся ситуации. Я расскажу тебе всё, но ты должна поклясться, что никто об этом не узнает.
— Могу дать Непреложный обет, — пробормотала Нарцисса.
Сфинкс замер и подался вперед, разглядывая ее единственным глазом. От этого пронзительного взгляда Нарциссестало нехорошо. Он словно использовал легилименцию, но без палочки.
— Не надо. Я вижу тебя всю. Ты одна из нас. И нам нужна твоя помощь.
— У меня есть долг перед семьей. Я не обязана в этом участвовать.
— Может быть. Только вот у тебя есть муж, который не должен быть с тобой. Ты еще не поняла? — Он усмехнулся. — Ты встретила Сола Крокера и вышла за него замуж только для того, чтобы попасть сюда.
— Что за абсурд? Зачем вы говорите всё это?
— Где ты познакомилась с Солом?
— В Министерстве… Мы с Люциусом подписали бумаги, и я вышла в коридор. Было немного…
Она вздохнула, не зная, как описать те чувства. Боль. Было больно потому, что он не стал спорить или сопротивляться и молча подписал бумаги. Улыбнулся, поцеловал ей руку, сказал, что теперь она получила то, чего хотела. Хоть это и была чистая правда, Нарциссе вдруг захотелось кричать, что нужен был вовсе не развод. Ей нужен был Люциус. Тот Люциус, из самых лучших ее воспоминаний, а не интриган и кукловод. Она хотела покоя. И любви…
В тот самый момент Сол и увидел её в коридоре. И как-то всё закрутилось…
— Видишь? — Сфинкс в своей беспардонной манере дернул её за руку, словно разговаривал с глупой девчонкой, а не взрослой женщиной. — Отдел тайн свел вас. А в Хогвартсе… ты помнишь, какой предмет тебе удавался больше всего? Постой, я угадаю. Предсказания. Или Руны. Что-то в этом роде. Ты должна хорошо искать, видеть знаки, уметь быстро принять решение.
Предсказания.
Люциус всегда смеялся над этим. Говорил, что такой науки нет, что она выдумщица и фантазерка.
«Не бывает интуиции, не может быть видений, если ты нормальная волшебница, а не чокнутая, как некоторые. Есть только магия, понимаешь, Нарцисса? Я верю в нее, а не в пророчества».
Интуиции нет, но как же тогда объяснить, что в день битвы за Хогвартс Нарцисса прекрасно знала, что делать. Она предвидела смерть Волдеморта и знала, что убить Гарри Поттера тому не удастся. Его снова защитят чары. Она знала, что надо подойти к мальчишке и солгать ради своего сына. Тогда Лорд будет упиваться победой, слепо доверится и проиграет. А она так долго мечтала вбить первый гвоздь в крышку его гроба.
Нарцисса знала наперед — не всё, не всегда, но очень часто. Знала, что Люциус не вернется после битвы в Отделе тайн, и проклинала себя, что не нашла нужных слов, чтобы его остановить. Не знала Нарцисса лишь о том, что и для Сириуса этот бой станет последним и он упадет в проклятую Арку.
Она не знала, что сделает Беллатрикс. Но четко осознавала, что если бы Люциус не пошел в Отдел тайн, то и Сириус Блэк остался бы в живых. Она винила его, хотя должна была винить саму себя.
Или свой «дар».
— Думаешь, Сириус Блэк мертв?
Нарцисса вздрогнула и глянула на Сфинкса. Тот лукаво улыбнулся.
— Прости, мне доступны мысли окружающих.
Нарцисса помолчала немного.
— У меня нет ответа на ваш вопрос.
— Я расскажу тебе кое-что, Нарцисса…
Сфинкс отпер серую дверь в конце коридора, и они вошли в просторный кабинет с мраморными стенами. Большой дубовый стол пустовал, словно за ним и не работал никто. На стене были развешаны изображения египетских богинь и богов.
Сфинкс указал на кресло, и Нарцисса послушно села.
— Год назад в Арку вошел юноша, — Сфинкс замолчал, разглядывая свои руки. Нарцисса ждала.
— Юноша исчез навсегда. Его звали Трифолиус. Ему было шестнадцать лет.
В комнате запахло благовониями. Ароматы появились словно из ниоткуда, и Нарцисса с интересом огляделась.
— Мальчика довел до этого Отдел тайн.
— Но почему он оказался здесь? В шестнадцать-то лет.
— Трифолиуса привел в этот кабинет Отдел тайн. Он был талантлив и умен. Мы возлагали на него особые надежды. — Сфинкс сел и оперся о стол. — Структура Отдела не так проста. Думаю, для простых магов Отдел тайн — это загадочное место, никто в действительности не знает, в чем заключается наша работа. Нам приписывают и занятия темной магией, и кровавые ритуалы. Ничего такого нет. Мы просто должны сдерживать силу артефактов, которые здесь находятся. А иногда — пытаться изучить их свойства. Потому помимо невыразимцев существуют сфинксы. Мы следим за всем, что происходит в магическом мире. Магии не должно быть слишком мало или слишком много, иначе мир не сможет существовать. Наша задача — поддержание баланса. Мы прячем опасные и могущественные артефакты, лишь изредка ненадолго позволяя им оказаться в руках магов.
— Изредка? А Темный Лорд? Дары Смерти? — Нарцисса покачала головой.
— Так было нужно. Это всё, что я могу сказать, — спокойно ответил Сфинкс. — Ты, пожалуй, уже поняла, что Сфинкс — это моя должность, а не имя. Впрочем, ты можешь называть меня так. Мы отличаемся от невыразимцев. У них есть своя жизнь, они много времени проводят вне Министерства. Их главная обязанность — контролировать силу артефактов, следить за защитой Отдела. У сфинксов всё обстоит иначе. У нас нет имен, нет личности… и, кажется, души у нас тоже нет. Сфинкс живет в Отделе тайн. Сфинкс не женится, не имеет семьи, у него нет ничего, кроме работы. Сфинксы видят вещие сны и читают мысли друг друга. Когда новый сфинкс появляется в Отделе тайн, его связывают с остальными особым заклинанием. Трифолиус тоже родился сфинксом.
Нарцисса сжала подлокотник стула.
— Вы здесь всю жизнь? Как долго?
— Больше двухсот лет… — Он улыбнулся. — Намного больше, но такие сроки всех пугают.
По какой-то причине Нарцисса не задумываясь поверила во всё услышанное. Сфинкс располагал к себе, пусть не сразу, но располагал. В нем действительно было что-то от древнего египетского божества, знающего ответы на все вопросы вселенной.
— А вот и Сол.
Словно по команде открылась дверь, и Сол вошел в комнату. Он больше не казался бледным, но был по-прежнему сосредоточен. Всё это напоминало какой-то спектакль, слишком уж странным казалось происходящее. Нарцисса нахмурилась. Неужели Отдел тайн действительно привел ее сюда?
Сол взял Нарциссу за руку, помогая подняться. Она сглотнула, сжимая пальцы в кулак. Записка всё еще жгла ладонь. Сфинкс погладил бороду.
— Зачем она тебе? Ты ведь уже знаешь, что в записке. Сожги её, Нарцисса… раз не желаешь, чтобы кто-то видел. — Сфинкс говорил спокойно и размеренно, будто происходящее его совершенно не интересовало.
Она вздохнула, но сжала кулак крепче. Сжечь? Нет. Она не могла. Почему-то не могла. Объяснить причину не удавалось даже самой себе. На сей раз Сфинкс искренне изумился, отчего его единственный глаз вытаращился на неё с интересом.
— Ах вот как? Выходит, Отдел тайн сломал еще одну судьбу… Как жаль.
Сол непонимающе взглянул на жену, потом на Сфинкса.
— Какова моя роль? — спросила Нарцисса невпопад, стараясь не смотреть в глаза мужу.
— Я ведь говорил. Ты должна искать, — ответил Сфинкс. — Трифолиус ушел в Арку, а два месяца назад вдруг исчезли три комнаты Отдела тайн. Сами по себе, вместе со всеми артефактами, которые были внутри и которые изучал мальчик. Потом стали пропадать вещи. Всё, к чему прикасался Трифолиус. Сначала мы не видели связи. Искали артефакт, вызвавший искривление пространства или времени. Но потом стали исчезать и места в магическом мире. Вселенная будто складывается. Здания проваливаются под землю, не проходит и часа, как на их месте возникают новые или… эти места просто… — Сфинкс пожал плечами. — Кажется, что зданий там никогда и не было. Сфинксы поняли, что всё это не случайно, когда пропал дом, в котором родился Трифолиус.
Продолжение в комментариях
@темы: Мои работы, ФБ-2016
-
-
01.11.2016 в 10:03-
-
01.11.2016 в 10:03-
-
01.11.2016 в 10:04-
-
01.11.2016 в 10:04-
-
01.11.2016 в 10:05-
-
01.11.2016 в 10:05-
-
01.11.2016 в 10:06-
-
01.11.2016 в 10:06-
-
01.11.2016 в 10:07-
-
01.11.2016 в 10:07-
-
01.11.2016 в 10:08-
-
01.11.2016 в 10:08-
-
01.11.2016 в 10:09-
-
01.11.2016 в 10:09-
-
01.11.2016 в 10:10-
-
01.11.2016 в 10:10-
-
01.11.2016 в 10:11-
-
01.11.2016 в 10:11-
-
01.11.2016 в 10:12-
-
01.11.2016 в 10:23-
-
01.11.2016 в 10:23-
-
01.11.2016 в 10:24-
-
01.11.2016 в 10:24-
-
01.11.2016 в 10:25-
-
01.11.2016 в 10:25